Фарид Салманов. Ваххабизм — это обман Бога
Валерий Строев , Русский журнал

Многим еще памятны события, не так давно происходившие в Татарстане, когда противостояние между Центральным Духовным Управлением Мусульман России и Европейских стран СНГ (ЦДУМ) и возникшим на волне «парада суверенитетов» Духовным Управлением Мусульман Республики Татарстан (ДУМ РТ) дошло до прямых столкновений. Созданное в «суверенном» Татарстане собственное Духовное Управление вышло из-под контроля ЦДУМ России, а его предводитель Исман Исхаков заявил, что его структура самостоятельна, не имеет отношения к ЦДУМ и не подчиняется решениям руководителя ЦДУМ Талгата Таджуттдина. Пользуясь поддержкой властей Татарстана и средствами, полученными от «саудовских друзей», ДУМ РТ пыталось прибрать к рукам большинство мечетей, в том числе и те, что находились под юрисдикцией ЦДУМ России. Татарстанские газеты того времени писали: «...Захват происходит следующим образом: толпа под видом верующих врывается в мечеть и начинает кричать, что им не нравится имам. Потом заламывают ему руки и выкидывают на улицу...»

Фарид-хазрат Салман, имам мечети «Булгар», муфтий Татарстана в составе ЦДУМ, помощник верховного муфтия России Талгата Таджутддина по информационному взаимодействию стал тогда одним из главных участников противостояния бесчинству Исмана Исхакова, самовольно объявившего себя муфтием Татарстана. Именно в мечеть «Булгар» врывались разъяренные сторонники Исхакова, пытаясь силой захватить ее, а сам Фарид-хазрат, не раз выслушивал угрозы в свой адрес и подвергал свою жизнь опасности, отстаивая интересы традиционного ислама. Беседу с ним о ситуации в Татарстане представляем на суд читателей.

РЖ: Уже не первый год можно наблюдать множество публикаций в прессе, посвященных проблеме очень сильного ваххабитского влияния на территории Татарстана. Каковы причины возникновения ваххабизма в Татарстане?

Фарид-хазрат: Вообще Татарстан можно назвать родиной традиционного ислама в России, где татары, являющиеся носителями ханифийского масхаба, — это вторая по численности часть населения. И всегда татары, исповедующие ханифийский масхаб, являлись связующим звеном между православным и исламским миром. В качестве подтверждения этого можно привести примеры из истории, когда Советская власть, утверждая свое влияние в Средней Азии, пускала вперед татарские мусульманские полки, и та часть населения, которая оказывала сопротивление Советской власти, тоже, будучи мусульманской, оказывалась в растерянности и иногда даже не поднимала оружия. То же самое использовалось в Афганистане.

В Советский период религиозность населения значительно упала, но, тем не менее, не исчезала совсем, а воплотилась в обряды, и благодаря этому удалось сохранить традиционный ислам. Философская, подлинно духовная сторона внешне не высвечивалась, но сохранялась в тени обрядов.

С того момента, как президент СССР, тогда Горбачев, принял участников Поместного собора Русской Православной церкви, началось постепенное возрождение религии. Эти процессы, сопровождающиеся падением «железного занавеса», привели к началу диалога мусульман России со своими собратьями за границей.

Десятилетия изоляции от всего остального мусульманского мира привели к тому, что ислам за пределами Советского Союза населением Татарстана, Башкортостана и исламских республик СССР сильно идеализировался. Тем более у татар, да и у многих других наших мусульман есть такое ошибочное представление, что любой араб является, чуть ли ни Пророком мессии или посланником Пророка. Такая детская, но вполне искренняя наивность и очарованность неожиданно открывшимся, ставшим в одночасье доступным мировым исламом со всеми его плюсами и минусами сыграла с нами злую шутку. Эта идеализация привела к тому, что мы оказались пострадавшей стороной.

Воспользовавшись появившейся открытостью, одними из первых в исламские регионы Советского Союза, где за несколько десятилетий образовался некий духовный вакуум, двинулись миссионеры из стран Персидского залива. Прежде всего, из Саудовской Аравии. А как сейчас уже всем известно — и российская печать пишет об этом открыто — в Саудовской Аравии государственной идеологией является ваххабизм. Другой идеологии там не существует.

И все было бы ничего, если бы ваххабизм, как говорят некоторые ученые востоковеды, арабисты, был одним из направлений ислама. Но дело в том, что для нас, мусульман, в традиционном для России понимании, ваххабизм — это вообще не ислам.

РЖ: Что же тогда такое ваххабизм и как он соотносится с традиционными формами ислама?

Фарид-хазрат: Ваххабизм — это новый ислам, своего рода мусульманский протестантизм. Это еретическое течение, попытка модернизации и привязки ислама к современности, хотя ислам, как и любая небесная религия, — от Всевышнего и не нуждается в привязке к современности. Изначально, для любого времени, для любого места, Писание не требует ни изменений, ни дополнений, так как дано человеку Всевышним. То же самое, что и в Православии, где нет таких понятий, как, скажем, Евангелие от такого-то века до такого... Для нас ваххабизм — это модернизация и выхолащивание ислама.

Ислам татарский, так же, как и любой тюркский ислам: башкирский, казахский, киргизский, — это сложная смесь национального и религиозного, ибо в Писании сказано: «Воистину, о люди, мы вас создали, мужчину и женщину, племена и народы, дабы вы узнавали друг друга». Ваххабиты же отрицают все национальные особенности. Они не признают наций, не признают понятия национального государства, такого понятия, как национальная культура. Это очень сильно отличается от нашего, ханифийского, подхода к проблеме диалога между религиями и нациями.

РЖ: Теми же самыми признаками обладает и глобализм. Можно ли в таком случае сказать, что ваххабизм — это исламский глобализм?

Фарид-хазрат: Да, это, фактически, глобализм — явление, которое сейчас широко распространено на Западе, только облеченное в религиозную форму. Наш же ислам, татарский, российский, — это сложный синтез, с одной стороны восточный, включающий в себя традиции народов востока России, с другой — западный, облеченный в культурные формы ее западной части. Если восточные компоненты назвать азиатскими, а западные — европейскими, то наш ислам — евроазиатский, во всем его национальном, религиозном и культурном многоцветии.

РЖ: Можно предположить, что распространение ваххабизма, отрицающего все национальное и традиционное, представляет прямую угрозу национальным интересам. Как Федеральные власти реагируют на это, предпринимаются ли с их стороны какие-нибудь контрмеры?

Фарид-хазрат: Я, как гражданин Российской Федерации, просто недоумеваю относительно позиции наших центральных властей, которые так боятся вмешаться в некоторые внутренние проблемы Татарстана, в частности в проблему ваххабизма. Татарстан — это неотъемлемая часть России, и все, что угрожает национальным интересам Татарстана, представляет угрозу России в целом.

Отрадно то, что в последнее время местная власть, наконец, стала понимать реальную опасность ваххабизма. Этому пониманию способствует, в частности, появление в большом количестве ваххабитских газет и изданий, в которых можно найти открытые призывы к разжиганию межнациональной и межрелигиозной розни. В них прямым текстом утверждается, что «нынешние муллы, которые работают в Татарстане, особенно те, что поставлены государством, — это агенты ФСБ и МВД». Что «это банды для обирания сирот, стариков и вдов, которые ходят по домам, где случилось несчастье, и грабят их, под предлогом отпевания покойных, за что требуют огромные деньги» и так далее. В изданиях такого рода очень часто звучат призывы, что, дескать «доколе мы, честные мусульмане, будем «лизать задницу» государству и этим русским правителям». Все это выглядит не иначе, как антигосударственная пропаганда.

К примеру, ваххабитская газета «Аль-Муахед» опубликовала обращение Басаева к верховному муфтию России Талгату Таджуддину, которого Басаев обвиняет в том, что он пособник «русского империализма», меняет ислам на христианство, что он продался Путину и так далее. В связи с этим — его и всех региональных муфтиев Басаев вызывает на шариатский суд. При этом всем предоставляется гарантия личной безопасности.

Это показательный пример для местных структур МВД и ФСБ, которые долгое время ни за что не верили, что у нас возможно такое. Формально официальная власть выступает против ваххабизма, некоторые чиновники признают, что ваххабизм есть и что от него нужно уходить, но параллельно с этим происходит массовое увлечение ваххабизмом. Причем — с очень большой скоростью.

Главная опасность в том, что идет накопление критической массы. Огромное количество ваххабитских организаций, которые были взращены при полном попустительстве властей, на сегодняшний день от власти все, что им было нужно, получили и теперь, окрепнув, они, фактически, начали открытое выступление против власти.

Но даже не смотря на все это, местное КГБ практически бездействует в отношении ваххабитских организаций. Более того, оно, фактически, сейчас переключилось на нас. С нами легче бороться. В Татарстане мы выступаем в защиту позиций ЦДУМ России и не идем на поклон к местному духовному управлению...

РЖ: То есть в Татарстане свое духовное управление, отдельное от общероссийской структуры?

Фарид-хазрат: Да. Это Духовное Управление Мусульман Республики Татарстан (ДУМ РТ), которое управляется Исманом Исхаковым. Оно не подчиняется ЦДУМ России, и вся бацилла ваххабизма пошла из Татарстана и именно оттуда.

РЖ: Получается, что Татарстан стал в своем роде плацдармом для распространения ваххабизма в России?

Фарид-хазрат: Именно так. Но будем надеяться, что третий приход к власти Шаймиева каким-то образом изменит ситуацию, так как сейчас все-таки есть какие-то положительные подвижки в этом направлении. Конечно, их немного, но, тем не менее, у нас есть неофициальная информация на этот счет. Исходя из нее можно надеяться, что каким-то образом эта ситуация будет выправляться. Уже пришло понимание на уровне местных чиновников, что пора объединяться с ЦДУМ и создавать единую структуру. Пока не обсуждаются никакие условия, как, что, почему, — но, тем не менее, это уже положительно, что в Татарстане стали понимать, что невозможно жить обособленно. Что если Татарское Духовное Управление начнет все же вести свою политику в традиционном направлении, то это пойдет на пользу всем татарам.

Я не говорю о Кавказе, потому что Кавказ — это отдельная тема и в данном случае нас не касается. С другой стороны — структура Духовного Управления Татарстана фактически сегодня наиболее развита — и наиболее работоспособная в системе мусульманских духовных управлений. Жаль только, что она долгое время находится в руках опасных людей, но тем не менее структура очень большая и хорошо организована. Естественно, не последнюю роль в этом сыграло финансирование со стороны арабских стран и Саудовской Аравии. Но, несмотря на это, необходимо произвести реформирование структуры, тем более что в феврале месяце должен пройти съезд этого Духовного Управления. Посмотрим, как поведет себя государство, какие меры предпримет в преддверии съезда...

РЖ: Каковы механизмы финансирования? Есть ли случаи, когда чиновники из руководства республики были пойманы на этом или была доказана причастность к получению денег, финансовая связь с ваххабитскими организациями?

Фарид-хазрат: Если говорить о финансовой стороне, то прежде всего нужно отметить, что арабы, так же, как и многие у нас в России, всегда имеют дело только с наличностью. Никаких расписок, никаких лишних свидетелей. Только наличные. И еще один способ передачи денег, который они практикуют — это открытие личных счетов тем, в ком они заинтересованы. Такие счета заводятся в основном чиновникам.

Если, например, есть какое-то федеральное ведомство, которое курирует вопросы религии, думский комитет или другая общественная религиозная организация и председатель этой организации совершает неоднократные поездки в одну и ту же страну или два-три государства, то это уже вызывает кое-какие вопросы. Почему? Мир настолько маленький?

К примеру, у нас господин Набиев — Председатель Комитета по делам религии в Татарстане, совершал неоднократные поездки в Кувейт и Саудовскую Аравию. Человек светский, по образованию — доцент, преподавал историю КПСС, никогда не имел никакого отношения к религии, случайно назначенный чиновник, который не понимает сути порученных ему вопросов. И его бесконечные поездки в Саудовскую Аравию и Кувейт в связи с этим очень интересны. Помимо этого, так сказать, связи с печально известным Комитетом мусульман Азии, который базируется в Москве...

РЖ: А что, в Москве тоже есть ваххабитские структуры?

Фарид-хазрат: Конечно, не так много, как в Татарстане, но тем не менее — это, во первых, Комитет Мусульман Азии. Структура Аширова, о которой, судя по публикациям в прессе, хорошо известно ФСБ. По моему, это даже в журнале «ПРОФИЛЬ» было, что они под маской оказания гуманитарной помощи беженцам на самом деле оказывали совершенно другую помощь.

Так же можно назвать Общество Социальных Реформ, которое существовало в Москве. Но оно, по-моему, сейчас закрыто, слава Богу, общество Аль-Хараны и т.д. Все они были уличены как ваххабитские, но меня поражает тот факт, что действия ФСБ в этом отношении достаточно слабы, и все происходит очень медленно. Мы ожидаем от таких структур более решительных и оперативных действий. И не только в Москве, но и в Татарстане, где, как я считаю, ФСБ вообще не работает.

РЖ: Каково сейчас примерное соотношение тех людей, на которых оказал влияние ваххабизм, и традиционных мусульман? Какие слои населения наиболее подвержены ваххабитской пропаганде?

Фарид-хазрат: Если говорить о старшем поколении, которое, к сожалению, уже уходит, то оно почти полностью придерживается традиционных форм ислама.

То поколение, которое идет им на смену, 40-60 лет, — это люди наполовину светские, но у которых есть еще традиционное понимание, достаточно крепкое. Хотя в их рядах уже встречаются и те, что отрицают все традиционное. Это в основном выпускники ваххабитских учебных заведений, а эти заведения работают свободно, их никто не закрывает.

Но вот уже молодежь — процентов на 95 подвержена ваххабитскому влиянию. Это та часть молодежи, которая учится в ваххабитских медресе, получает духовное образование, ходит в мечети. После такого обучения они в основном становятся или ваххабитами, или приверженцами табулидита. (Таблик — это секта в Пакистане, где культивируется табанское направление ислама, близкое к талибам.)

РЖ: А как вообще завлекают молодежь? Какие используют методы?

Фарид-хазрат: В основном это финансовые или подобные методы завлечения. Молодым людям просто дают деньги. Причем, так скажем, очень примитивно, дают в руки наличными.

Я как-то слышал рассказ о том, настолько хорошие арабы. Когда заканчивался летний лагерь, который они организовали для татарских детей и школьников, они просто ходили и каждому давали по сто долларов. Настолько примитивно!

Еще один способ завлечения — это обещания оправить за границу на учебу. Тем молодым людям, которые уже учатся в Саудовской Аравии, они предлагают пригласить друзей, обещают оплатить билет, прислать приглашение. Человек приезжает на каникулы, опять-таки за их счет и здесь среди своих знакомых набирает новую группу.

РЖ: Что можно на сегодняшний момент реально противопоставить со стороны традиционного ислама?

Фарид-хазрат: Традиционный ислам как понятие общественное — бессильно, когда речь идет об огромных финансовых вливаниях — это раз. С другой стороны — кризис официальной церкви, в том числе и православной. В церкви происходит отход прихожан. Что в православном храме, что в мечети — пустота. Далее — страшнейшая дискредитация традиционного духовенства различными методами. На этом фоне создается и хорошо финансируется так называемое «новое духовенство» из числа молодежи, прошедшей обучение в ваххабитских учебных заведениях. Здесь опять-таки огромную роль играет финансовая поддержка и наша неспособность готовить свое духовенство в силу того, что традиционный ислам не в состоянии что-либо противопоставить им финансово.

Что-то изменить может только поддержка традиционного ислама той части духовенства, которое сегодня его исповедует и не отходит от этих устоев. Плюс поддержка населения, наших прихожан. Но что самое главное — поддержка государства. Я не говорю о региональной власти. Государственное участие федерального центра — только это решит проблему.

В противном случае я могу прогнозировать, что через некоторое время и Православная церковь столкнется с такой опасностью. Фактически на Украине это уже происходит. Поэтому традиционная церковь в России, будь она православная или мусульманская, нуждается в опеке государства.

Я вообще сторонник возвращения старой царской модели взаимоотношений между государством и церковью. Муфтий должен назначаться только государством. Никаких съездов, никакой демократии в этих вопросах быть не должно. Есть число уважаемого духовенства. Вот из числа этого духовенства государство в вправе выбирать человека и поставить его. Конечно, с учетом исторических традиций.

Такой подход практикуется во многих мусульманских странах, и это далеко не новшество. Вот взять Египет. Муфтий назначается государством. Или Турция — министр по делам религии одновременно и муфтий. Государство выплачивает зарплату всем муллам, делает ремонт в мечетях и т.д. У мечетей нет проблем. Если какой-то частный фонд хочет построить мечеть — пожалуйста, стройте. Но он не получит ни копейки, и мулла этой мечети не будет относиться к государству. Эта модель в таких странах, как Турция, Египет или Алжир, уже опробована. В Израиле то же самое. Несмотря на то, что официальной религией там считается иудаизм, тем не менее и христиане, и мусульмане содержатся государством.

Функции церкви, мечети на сегодняшний день во многом социальны: венчание, рождение ребенка, вопросы, связанные со смертью. Поэтому в любом случае население будет вынуждено обращаться к официальной церкви, к официальной мечети, а не искать какого-то там попа или какую-то старушку, которые могут выполнить необходимые обряды. Должна быть заинтересованность в том, чтобы люди обращались в официальную церковь. Сейчас приходит пора государству что-либо делать в этом отношении.

РЖ: Но ведь многие могут на все это сказать: «Ну и пускай у нас будет ваххабизм...». Что можно ответить тем, кто не понимает, в чем его реальная опасность для простого человека?

Фарид-хазрат: Такие вопросы мне постоянно задают. Ну хорошо, допустим, мы пойдем у них на поводу. Ваххабиты утверждают, что все наши мулы настолько глупые, что все у них неправильно, а то, что они делают, — никому не нужно. Допустим. Отсюда у них вытекает один из постулатов — необходимость очищения ислама от всяких поминок, чтения по усопшим, посещений могилы и т.д. Сначала мы отказываемся от этого.

Далее пересматривается то, что касается вопроса о божеской природе. Это вопрос, который не под силу понять человеку, поэтому мы даже его не обсуждаем. Они же обсуждают и доводят до абсурда. Осуществляется попытка подвергнуть ревизии божескую природу и создать на этой основе свое собственное богопонимание. Для нас это неприемлемо, т.к. с точки зрения мусульманской идеологии все действия человека, у которого неправильное богопонимание, все его таинства — не имеют никакой силы и никакого смысла. Таким образом, происходит выхолащивание ислама.

И наконец, то, что из этого вытекает — своеобразный подход к тем, кто не придерживается их точки зрения в этом вопросе. Это происходит примерно так: «Вот ты мусульманин, а где ты работаешь?» Человек отвечает: «Ну, я работаю в такой-то компании...». «Твой начальник, он кто? Он мусульманин? Нет?! А какое ты имеешь право, мусульманин, работать не на мусульманина. Значит, ты должен склонить его к тому, чтобы он принял ислам!». «Я пробовал — не получается...». «Не получается — заставь! Раз не получается словом, тогда рукой... И так не получается? Ну, так устрани его!..». Следуя этим путем, от запрета поминок до межконфессиональной болезни — полшага.

РЖ: Какие шаги предпринимает Центральное Духовное Управление Мусульман для того, чтобы довести до общественности подлинную сущность ваххабизма и те последствия, к которым может привести его распространение? Встречают ли ваши инициативы понимание у властей?

Фарид-хазрат: Светская власть наконец-то действительно начала осознавать, что ваххабизм не союзник. И, слава богу, за год президентства Путин смог укрепить чисто внутригосударственный порядок, и то, что происходит в центре, находит отклик и в провинции. Сейчас уже нельзя сказать, что большинство людей в Татарстане хотят выйти из состава России, хотя год, полтора тому назад такие тенденции были очень сильны. На фоне всего этого у ЦДУМ появилась реальная возможность влиять на ситуацию как внутри Татарстана, так и в Москве. Совместными усилиями ЦДУМ и движения «Евразия» Александра Дугина, при содействии государственных органов власти, была организована и проведена международная исламская конференция «Исламская угроза или угроза исламу?», где впервые, при участии представителей власти, духовенства, послов многих исламских стран была единодушно признана пагубность распространения ваххабизма и его последствий для всего мусульманского мира. И здесь речь уже идет не только о России. Распространение экстремистских еретических течений действительно представляет угрозу исламу и дискредитирует исламский мир, провоцируя появление таких понятий, как «исламский экстремизм», взрывая целые регионы. И в этой связи отрадно заметить, что президентская администрация и федеральные органы наконец-то вплотную занялись этой проблемой. Укрепление вертикали государственной власти влечет за собой и централизацию духовных управлений, приведение этой системы к единоначалию, в котором не будет места для возникновения суверенных очагов ваххабизма и отступничества.

РУБРИКА
В начало страницы