Cкандальная публикация списка стран, по которым планируется нанесение ядерных ударов, и секретного документа «Nuclear Posture Review» в газете «Лос-Анджелес таймс» (по сути, это ядерной доктрины США) была поводом для размышлений на тему: «Что мы в России можем противопоставить вызовам времени?»
В связи с вопросами В. Путина к ученой общественности в Байкальске по проблемам обеспечения военной безопасности России, навеянными изменением ядерной стратегии США, следует ответить как минимум на три вопроса. Причем ответить конкретно, а не на уровне общих обобщений, что естественно для ученого, хотя и неформального собрания в присутствии Президента. Ответить для простых людей.
1.Почему в новой ядерной доктрине Соединенные Штаты решили заменить «традиционную триаду» на другую?
А потому, что, по мнению стратегов Пентагона, «США должны быть способны нанести решительное поражение противнику в двух военных конфликтах, а в случае если меры сдерживания окажутся неэффективными, применить «неограниченную силу» для устранения любого режима, угрожающего безопасности и процветанию Америки. Задачами ВС также является убеждение союзников в способности США обеспечить их интересы, а противников — в необходимости отказаться от действий угрожающих свободе и демократии. Выполнение этих задач должно базироваться на «качественно-новой конфигурации стратегических средств», полностью соответствующих обстановке и неопределенности угроз. Очевидно, что при этом приоритеты должны быть отданы ударным системам. Считается, что это создает «дополнительные возможностей для широкого выбора средств и способов достижения политических целей Америки». Именно поэтому военно-политическим руководством США предложена «новая стратегическая триада» как основание для военной стратегии 21 столетия. Тем более, что отдельные элементы новой стратегической триады уже испытаны в 1991- 2002 гг., и «показали на практике достаточно высокую эффективность для продвижения интересов США во все регионы мира». Отметим — включая и зоны традиционно российского влияния: в Среднюю Азию и на Каспий, в Закавказье, в Прибалтику и даже на... Украину.
Действительно, «цели стратегической обороны США» не ограничиваются только «защитой национальной территории» и миротворчеством, как это многим представляется. Министр обороны Д. Рамсфельд, в докладе Конгрессу и Президенту1) констатирует, что «Соединенные Штаты, являясь великой державой с открытым, демократическим обществом, испытывают на себе действие различных тенденций, событий и факторов, которые берут свое начало далеко за пределами границ страны,...интересы, ответственность и обязательства Соединенных Штатов охватывают весь мир».
Вполне понятно, что военная стратегия США приобретает глобально-наступательный характер и полностью соответствует американской политике безраздельного доминирования в мире. Нет сомнений в том, что руководство США «в интересах обеспечения свободы, демократии и процветания Америки» без колебаний применит «решительную силу», как это было уже не раз.
2.Предполагает ли новая доктрина США снижение ядерного порога в связи с намерением создать заряды малой и сверх малой мощности, и создается ли этим угроза для тех стран, которые не владеют ядерным оружием?
Кстати говоря, именно в этом смысл вопроса, заданного В.Путиным на встрече в Иркутской области с ученой элитой России.
Во-первых, такие заряды в США уже существуют и составляют немалую долю нестратегических ядерных средств. Вопрос только в том, чтобы создать условия для их размещения на стратегических по характеру носителях и, на так называемых высокоточных средствах, на упомянутых КР, в виде бомб с лазерным управлением.
Во-вторых, для США проблема не представляется технически сложной — комбинация «Томогавков» или лазерных бомб с ядерной боевой частью и тротиловым эквивалентом в десятки или сотни тонн вполне возможна. Более того, это будет вполне соответствовать идее применения новых «военных технологий» 21 столетия — совмещения высокоточных, дорогостоящих носителей (крылатых ракет воздушного и морского базирования с дальностью 500-2500 километров) и многократно превосходящих по действию современные сверхмалых ядерных зарядов. Нет сомнения, что США предпримут шаги именно в этом направлении. Естественно, что в этом случае Америка приобретет еще большую свободу в выборе средств и способов для нанесения ударов, в том числе ядерным оружием.
Если произойдет такое «перевооружение», то вероятность нанесения избирательных ядерных ударов Соединенными Штатами, прежде всего по странам, не обладающим ракетно-ядерным оружием, повысится многократно. При этом никакой опасности для США, кроме эпизодических терактов, не ожидается. Следует иметь в виду, что применение нестратегических ядерных сил против стран, обладающих значительным ядерным потенциалом, в принципе неэффективно, поскольку существует высокая вероятность получить ответный ядерный удар по национальной территории США. Однако, в следствие вовлеченности других ядерных стран (а таких уже не менее восьми) в мировую политику порог применения ОМУ будет неизбежно снижен, а вероятность развязывания ядерной войны при этом существенно возрастет.
Повышение стратегических возможностей за счет применения ядерных зарядов малой и сверхмалой мощности не такая уж безумная идея. Но ее реализация в США или планы такого рода представляют опасность не только для стран, не владеющих ядерным оружием, но и для всего мирового сообщества, в том числе и для Америки.
В США это понимают и не торопятся с такого рода «стратегическими инициативами». По крайней мере, публично об этом не объявляется. Но никто не даст гарантии того, что таких замыслов не существует. Пример — попытка создания американской ПРО, в том числе с противоракетами в ядерном снаряжении, и упорные слухи о попытках «экстремистов» овладеть технологиями производства ядерных зарядов сверхмалой мощности «ранцевого типа» или их отдельными элементами.
Это не «футурологические киносказки» Голивуда, а вполне реальные вещи.
3. Создает ли «новая ядерная доктрина» угрозу для РФ, если да, то какие меры могут быть приняты нами в ответ?
Суть политики США — «расширение своих возможностей и ослабление позиций конкурентов». Новая ядерная доктрина и стратегическая триада расширяют возможности ВС США и создают определенные преимущества для Америки вплоть до формирования «абсолютной военной силы». Никто не сомневается, что РФ занимает почетное, если не главное место в списке государств, отнесенных к противникам США. В связи с этим не исключено, что Россия как мировой держатель ресурсов «при определенных обстоятельствах» будет объектом применения всей военной мощи Америки в будущем.
Таким образом, для России существует высокая вероятность перерастания бесконечно малой (как сегодня принято говорить) опасности войны в угрозу развязывания прямой агрессии. Но только при условии, если мы будем настолько слабы, что допустим появление этой «абсолютной американской силы».
Не стоит забывать, что Соединенные Штаты единственная страна допустившая применение ядерного оружия в прошлом.
Всякие рецепты в духе «принятия адекватных мер» сегодня выглядят просто глупым фанфаронством и неуместны в газете по известным причинам. С полной определенностью можно говорить о том, что нужно ликвидировать собственную, десятилетнюю слабость, которая только и может послужить единственной причиной для внешней агрессии.
Не менее важно — проведение собственной, а не американизированной, военной политики. Следование в фарватере Америки по многим причинам для России просто невозможно, а ответом на изменение возможностей ВС США может быть сохранение собственного «потенциала сдерживания». Если хотите, в тех же компонентах стратегической триады, которые уже создаются в Соединенных Штатах.
Возможности для этого пока еще есть. Например, путем выхода из договора СНВ-2 в части сохранения наземной составляющей нашей стратегической триады, наиболее эффективной как раз для сдерживания агрессии на условиях паритета с США. Даже с учетом развертывания полномасштабной американской ПРО (впрочем, ее еще нужно развернуть) это будет вполне адекватным ответом при условии общего сокращения ядерного потенциала до 1,5-2,2 тысяч боезарядов.
Нашу «сказку о безопасности и процветании в будущем» пока еще можно превратить в быль. Без военного фанфаронства и словоблудия на основе «единства»... мнений. Это и будет достойным ответом на глобальные домогательства Америки с позиции «доминирующей в мире абсолютной военной силы».
4.Тем не менее, вечный вопрос — «Что делать?»
Следовало бы по примеру американцев заняться серьезной ревизией состояния ВС и разработкой на практике новой стратегии, полностью соответствующей условиям, а главное тенденциям развития ситуации в мире. Безусловно, с учетом задач и возможностей. Именно так должны быть расставлены приоритеты в военной политике, в том числе для изменения «конфигурации» нашей стратегической триады.
Для этого не нужно сверх усилий, поскольку пока еще существуют экономические возможности и не уничтожены способные мыслить кадры. Достаточно понять, что военная стратегия это искусство согласования средств и новых способов в интересах достижения политической цели — создания хотя бы приемлемых условий существования народа и развития государства.
Американцы это понимают конкретно, хотя и своеобразным для остального мира образом. Но если политические цели родного российского правительства, мягко говоря, несколько иные чем создание хотя бы приемлемых условий (подозрения такого рода совсем не беспочвенны), то «размышлять конкретно об ответных мерах» на вопросы Президента не имеет никакого смысла. Поэтому будем довольствоваться только обобщениями, имея в виду, что даже бывшие полковники в собственном самомнении изрекают не самые большие глупости.
Тем более, что у них нет причин для стратегического фанфаронства.
В дополнение к ответам на вопросы.
Впрочем, первый вопрос не вполне корректен, поскольку фактически речь идет о создании новых военно-стратегических возможностей для обеспечения интересов США на основе появления качественно-иной чем раньше комбинации существующих ядерных и других средств (от части планируемых к развертыванию), а именно:
- наступательных ударных систем (ядерных и неядерных);
- активных и пассивных оборонительных систем;
- обновленной оборонительной инфраструктуры для обеспечения новых возможностей в противодействии возникающим угрозам.
По мнению Пентагона, достичь целей национальной обороны в XXI веке можно, если первый компонент новой триады, наступательный — превзойдет «триаду времен холодной войны». По замыслу Пентагона межконтинентальные баллистические ракеты наземного базирования, баллистические и крылатые ракеты ВМФ и стратегические бомбардировщики дальнего радиуса действия (старая триада) будут частью первого компонента новой триады, а неядерные стратегические силы существенно усилят надежность «наступательного сдерживания».
Под «новыми неядерными стратегическими силами» понимается высокоточные средства поражения и стратегические носители, способные их доставить практически в любую точку земного шара. Второй компонент новой триады включает развертывание активной и пассивной, прежде всего противоракетной обороны национальной территории. Признается факт, что в первой четверти XXI столетии сами по себе наступательные силы не в состоянии сдержать агрессию против Америки. Например, в форме терактов 11 сентября 2001 г. — активная и пассивная оборона не будет настолько совершенной.
Однако, повышение способностей ВС для парирования ограниченных или снижения эффективности ударов, по мнению руководства Пентагона, сможет предотвратить нападение или создаст новые возможности для урегулирования кризисных ситуаций. Одновременно «появятся определенные гарантии безопасности вместе с сохранением средств традиционного, наступательного сдерживания».
Третий компонент — это «гибкая оборонительная инфраструктура». Имеется виду, что после окончания холодной войны оборонительная система США подверглась сокращению и стала слабее. Естественно, «нужны новые подходы к разработке и закупкам новой техники, необходимо восстановление ядерной инфраструктура. Чтобы иметь большую уверенность в своих силах, необходимо также избавиться от ненужного оружия и уменьшить риск возникновения технических проблем в будущем. Считается, что при условии сокращении ядерного арсенала, такая военно-техническая политика поддержит способность США эффективно реагировать на серьезные стратегические изменения в мире и, одновременно, убедит противников не начинать гонку ядерных вооружений.
Очевидно, что американская стратегия (и не только ядерная) направлена на обеспечение абсолютного военного доминирования США в мире. В новой ядерной стратегии США декларируется, что «политика Соединенных Штатов в области безопасности учитывает новые особенности международной ситуации и отрицает мышление периода «холодной войны». Однако реальные действия Вашингтона свидетельствуют о том, что «в национальных интересах и для продвижения демократии» США намерены придерживаться военных средств. Пример — три войны развязанные США в последнее десятилетие.
Действительно, после того как США усовершенствуют систему применения ВС на основе создания «новой триады» возможности Вашингтона по решению международных споров военной силой значительно повысятся и приобретут качественно иной характер. Обозначенные в докладе Пентагона новые угрозы безопасности США с акцентом в сторону таких проблем, как распространение оружия массового уничтожения и терроризм не более чем предлог для дальнейшего наращивания военной мощи. Истинная цель США — установление общемирового военного превосходства Америки в духе глобализации.
В настоящее время Дж. Буш объявила Россию дружественным государством и обещал отказаться от прежней стратегии «гарантированного уничтожения». Вместе с тем, реальные действия американской администрации показывают, что РФ рассматривается как обанкротившийся партнер, с которым нет никакой необходимости считаться. Более того, если судить по уровню военных расходов (почти 400 миллиардов долларов, сумма равная совокупным военным расходам всех прочих стран мира), то Америке нет необходимости считаться с мнением даже своих союзников по НАТО.
Соединенным Штатам нет никакой нужды искать мировой справедливости — «Америка это сама справедливость». И то и другое в отношении противников и союзников было великолепно продемонстрировано в 1991, 1999 и 2001 году.
Основой для разработки новой ядерной стратегии США послужили «реальные оценки возможностей наступательного ядерного арсенала и повышение возможностей ПРО». В связи с этим Буш объявил о планах снижения количества стоящих на боевом дежурстве ядерных боеголовок в ближайшее десятилетие до 1,7-2,2 тысяч. Вместе с тем, признается, что в обозримой перспективе американская система ПРО не сможет сдержать ядерный удар с применением со стороны России 1,5-2,2 тыс. боезарядов.
Таким образом, значение ядерного арсенала США в качестве средства ядерного сдерживания в отношении России нисколько не снижается. Не изменилась и сама суть фактора ядерного сдерживания в отношениях между США и Россией. Однако после развертывания системы ПРО Америка, наконец-то (!), избавится от страха перед ответным ядерным ударом со стороны государств с небольшим ядерным арсеналом. Но именно поэтому вероятность использования Вашингтоном ядерного оружия в ходе локальных войн возрастет.
Следует отметить стремление США сохранить за собой так называемый «возвратный потенциал» при сокращении стратегических наступательных сил. Это уже проявилось в попытках зафиксировать в международных обязательствах по сокращению ядерного оружия права перебазировать снятые с боевого дежурства заряды на склады, а не уничтожить их полностью. Это создает для экономически состоятельных Соединенных Штатов «дополнительные возможности». Не исключено, что Вашингтон уже в недалеком будущем пойдет на модернизацию принципов применения нестратегических ядерных средств и предпримет меры для кардинального изменения структуры ядерного арсенала.
К этому нам нужно быть готовыми.
Прагматичные американцы реально оценили свои возможности и пришли к выводу о необходимости изменения военной стратегии. Мы «как слепой» держимся известного из теории — только изменение средств вооруженной борьбы влечет изменение способов их применения. Ожидаем появления оружия на новых физических принципах, сливаем и разливаем виды ВС обосновывая это «сферами применения». Не учитывая требований стратегии, по необходимости сокращаем ресурс на содержание войск (например, численность и бюджет). Строим абсолютно нереальные проекты перехода на профессиональную армию, проводим бессмысленные эксперименты и создаем разного рода американизированные концепции. И все это выдается за «выдающиеся и беспрецедентные по содержанию военные реформы». О результатах таких преобразований в течение десяти лет просто не имеет смысла говорить.
Опасность для России создаем мы сами — многомиллионный народ.
Примечание
1 Здесь и далее цитируется «Всеобъемлющий обзор состояния и развития ВС США»
|
|
