Мы публикуем выдержки из статьи майора Нормана Кулинга «Военная кампания России в Чечне — 1994-1996 годы», опубликованной в профессиональном журнале Корпуса Морской Пехоты «Marine Corps Gazette».
Российская армия практически не занималась подготовкой операций в этом регионе. Игнорируя этот факт, министр обороны России генерал Грачев дал приказ войскам начать вторжение уже через две недели.
Разведка российской армии недооценила мобилизационный потенциал чеченских повстанцев в Грозном. В результате, примерно 6 тысячам российских солдат противостояли 15 тысяч чеченцев. Мировой военный опыт показывает, что наступательные военные действия в городе можно вести при соотношении сил 6:1 в пользу атакующих. Реальное соотношение сил было 1:2.5. Российские войска получили приказ войти в Грозный, не открывая огня. В результате, колонна Майкопской бригады двигалась не в боевом, а в походном порядке. Чеченцы пропустили колонну в узкие городские улицы и внезапно атаковали ее, с помощью противотанковых гранатометов. В течении 72 часов 80% солдат и офицеров бригады было выведено из строя, были подбиты 20 из 26 танков и 102 из 120 боевых машин.
В условиях зимы российские солдаты не получали достаточно питьевой воды и продовольствия, зимних перчаток и обуви. В лучшем случае солдаты довольствовались одной банкой консервов в день. Известны случаи, когда они были вынуждены убивать и есть бродячих собак. Среди российских войск начались эпидемии гепатита и хронической диарреи.
В российской армии практически полностью отсутствовала информация об этническом составе населения Чечни. Поэтому чеченские повстанцы, которые были в большинстве своем родом из деревень, могли свободно вести бои в центре Грозного, где проживало, в основном, русскоязычное население. В свою очередь, российская армия по этой же причине не могла там использовать тяжелое вооружение. Российские командование, видя что боевые действия в Грозном активизируется, предложило мирным жителям покинуть город. По иронии судьбы, поле битвы покинули этнические чеченцы. Русскоязычное население осталось — ему просто некуда было идти.
В период декабря 1995 — августа 1996 года, в российских войсках сменилось, по крайней мере, восемь высших командиров. Очень часто слишком много командиров управляли военными операциями. Согласно некоторым данным, за этот период времени не менее ста генералов приезжали в Чечню. Практическое отсутствие единого командования и неэффективная организация связи с войсками создали огромные проблемы российской армии.
В качестве мести чеченские повстанцы начали атаковать цели внутри России. В июне 1995 года они провели рейд на Буденновск, в 1996 года — на Кизляр. Оба эти рейда завершились захватом большого числа заложников и показали, что спецслужбы России работают жестоко и неумело. Оба рейда закончились временным прекращением огня, что позволяло чеченцам реорганизовывать свои силы и переходить к следующему этапу боевых действий более подготовленными. Эти чеченские рейды продемонстрировали населению России, полностью информированному свободной прессой, что их армия не контролирует ситуацию, хотя российские политики утверждали прямо противоположное. Российское общество обнаружило, что его правительство неоткровенно с ним и скрывает информацию о числе убитых и раненых — как гражданских, так и военных. Дудаев одержал пропагандистскую победу, а Ельцин потерял поддержку населения в его военной кампании.
Надежды России на то, что уничтожение Дудаева положит конец повстанческому движению оказались ложными. В преддверии президентских выборов, российское общество проявляло признаки усталости от ситуации в Чечне. Ельцин объявил о частичном выводе войск из Чечни и представил это, как доказательство победу России. Однако 6 августа чеченцы проникли в Грозный и атаковали его изнутри. В период перемирия чеченцы собрали детальную информацию о расположении российских гарнизонов и смогли захватить город всего за один день! Захват Грозного привел к подписанию хасавюртовских соглашений и завершению войны.
Согласно российским источникам, армия в Чечне потеряла 18% боевых машин. Примерно 6 тысяч солдат были убиты, около 1 200 пропали без вести. От двух до трех тысяч чеченских повстанцев было убито и примерно 1 300 пропало без вести. Ужаснее всего было потери среди мирного населения — 80 тыс. убитых, 240 тыс. раненых.
Российская кампания в Чечне была оперативной ошибкой. Российская армия показала себя одинаково жестокой и неумелой во время проведения операций в условиях города. На оперативном уровне генерал Грачев не провел подготовку театра военных действий, что повлекло за собой огромные проблемы у его подчиненных. Грачев не сумел изолировать район военной операции. Его огромная уверенность в российском военном потенциале сочеталась с откровенной недооценкой возможностей противника. Это привело к тому, что военная кампания началась без проведения глубокой разведывательной подготовки. В дальнейшем отсутствие полноценной разведывательной информации сказывалось буквально на всех действиях российских сил.
Части Министерства Обороны, МВД и ФСБ не имели единого командования. Администрация Ельцина не смогла создать единого штаба, который бы координировал их действия и аккумулировал разведывательную информацию. Даже внутри Министерства обороны сохранялись противоречия. Генерал Грачев все время оставался в Москве и никогда не пытался установить единства военного командования. В результате, армейские части настороженно относились к частям МВД, военно-воздушные силы мало надеялись на эффективную поддержку их действий со стороны наземных сил, и постоянно возникали конфликты между контрактниками и солдатами срочной службы. Длительная подготовка военнослужащих к боевым действиям в городских условиях и снабжение их соответствующим оружием и снаряжением в российской армии считалось слишком дорогим удовольствием.
Как контраст, чеченское управление и системы контроля были очень эффективны. Дудаев занимался, в основном, стратегическими вопросами, Масхадов -оперативными. Все чеченские военные лидеры согласовывали свои действия с Масхадовым. Фактически, на время они забыли, что представляют различные группы и тейпы. Зная, что российские войска перехватывают их радиосообщения, для передачи сообщений они эффективно использовали курьеров.
Чеченцы постоянно демонстрировали, что стратегические предположения российского командования были неверны и их знания о театре военных действий — фальшивы. Причины подобного ясны: генерал Грачев и старшие командиры не ожидали, что чеченцы окажут сопротивление, когда будет предпринята военная попытка свергнуть Дудаева. Российское командование не имело элементарных знаний о чеченской истории, традициях и культуре. Более того, генерал Грачев и его окружение создали такие условия работы, что достоверная разведывательная информация не использовалась. Штаб генерала Грачева использовал его стратегические оценки для планирования военных операций.
Российская контрразведка действовала также неэффективно. Чеченские агенты, включая сотрудничавших с ними украинских националистов, действовали под прикрытием Красного Креста и других подобных организаций, что позволяло им проникать на российские позиции и получать детальную информацию. Режим секретности во время сеансов связи во время боевых действий практически не соблюдался российскими силами. Много плохо дисциплинированных русских просто продавали информацию чеченцам.
В отличие от генерала Грачева, Дудаев и Масхадов умели задавать правильные вопросы и могли получать правильные ответы от своей разведки. Чеченцы смогли синхронизировать свои разведывательные действия с работой с местным населением. Если российская армия относилась к местному населению, как к враждебным чужакам, то сепаратисты активно сочетали пропагандистскую работу среди него со сбором разведывательной информации. Кроме того, чеченцы эффективно собирали информацию из открытых источников, проверяя результаты своих операций по публикациям в российских средствах массовой информации.
Кампания 1994 — 1996 года в Чечне была большой оперативной ошибкой российского командования. Россия проиграла по двум важнейшим причинам: во-первых, политические руководители не дали армейскому командованию достаточно времени для подготовки операции, во-вторых, генерал Грачев и другие руководители операции рассчитывали лишь на наиболее оптимистичный сценарий проведения операции и не принимали в расчет факты, которые могли опровергнуть их точку зрения.
|
|
