В современном мире самые кровопролитные войны происходят не между двумя государствами, а между жителями одной страны.
В 1999 году в мире происходило 27 вооруженных конфликтов, лишь два из них были войнами в классическом смысле этого слова. Остальные были этническими, религиозными. классовыми и т.д. конфликтами. По мнению бывшего финансиста, а ныне исследователя Теда Фишмана\Ted C. Fishman, за редчайшими исключениями, эти войны были прежде всего войнами за деньги. По его мнению, войны начинались там, где конкурирующие кланы начинали борьбу за контроль над месторождениями нефти, газа, золота, алмазов, кокой, бананами и т.д.
Чем меньше развита экономика той или иной страны и чем меньше она диверсифицирована, тем больше шансов, что в ней начнется гражданская война. Экономисты Пол Коллер\Paul Coullier и Анке Хеффлер\Anke Hoeffler обнаружили, что для стран, обладающих одним или двумя основными ресурсами, используемыми в качестве главной статьи экспорта (например, нефть или какао), вероятность того, что они столкнутся с проблемой гражданской войны в пять раз выше, чем для диверсифицированных экономик.
К примеру, повстанцы в Индонезии воюют за контроль над островами, содержащими колоссальные запасы нефти и других полезных ископаемых. В Камбодже и Бирме войны ведутся за контроль над торговыми путями, по которым транспортируются ценная древесина и наркотики. В Колумбии, где гражданская война ведется уже несколько десятилетий, яблоком раздора являются наркотики, в Чечне - нефть. В Судане в ходе 20-летней гражданской войны погибло более 2 млн. человек, 4 млн. стали бездомными. Война между мусульманским севером и христианско-анимистическим югом страны ведется за контроль за водными ресурсами и нефтяными месторождениями.
По данным журнала Harper's, приватизация - одна из целей глобализации - также служит источником гражданских войн. Особенно остро стоит эта проблема в Африке, где правящие кланы путем приватизации получают контроль над основными источниками сырья и крупнейшими предприятиями. Обиженные кланы и группировки иногда прибегают к вооруженной силе, чтобы перераспределить собственность в свою пользу. К примеру, в Либерии президент Чарльз Тейлор успешно приватизировал алмазные прииски и перепродал права на них французским и китайским компаниям. Обделенные соотечественники начали гражданскую войну, которая начиная с 1989 года унесла 200 тыс. жизней. Аналогичные сценарии имели место в Уганде и Зимбабве.
Международный Институт Стратегических Исследований \The International Institute for Strategic Studies подсчитал примерную стоимость такого рода войн. К примеру, конфликт в Афганистане за период с 1992 по 2001 год обошелся экономике страны в $2 млрд. только прямых убытков. Валовый внутренний продукт (ВВП) Афганистана в 1999 году составлял $21 млрд. (здесь и далее данные Всемирного Банка\World Bank - Washington ProFile). Гражданская война в Таджикистане обошлась республике в $860 млн. Грузино-абхазский конфликт стоил бюджету Грузии $800 млн. (ВВП в 199 году - $11.7 млрд.). Усмирение мятежного Приднестровья обошлось Молдове в $210 млн.(ВВП республики в 1999 году составлял $9.7 млрд.). Первая чеченская кампания стоила России $3 млрд. 800 млн., вторая (по состоянию на конец 2000 года) - $1 млрд. 300 млн. Подчеркивается, что оценивались только прямые убытки.
Особенно ужасные масштабы принимают гражданские войны, поддерживаемые иностранными державами. Примером может быть вооруженный конфликт в Кашмире, внимание к которому приковано во всем мире. Урегулировать подобные конфликты крайне сложно, поскольку не только конфликтующие фракции, но и поддерживающие их государства (в данном случае Индия и Пакистан) имеют иногда противоположные интересы.
По оценкам аналитиков Центра Международной Безопасности и Оборонной Политики\International Security and Defense Policy Center, исследовавших влияние иностранной поддержки на деятельность вооруженных сепаратистских, религиозных и националистических движений, иностранная поддержка инсургентов, в большинстве случаев увеличивает число убитых. Инсургенты получают доступ к более современному оружию, их боевиков обучают профессионалы, сочувствующее государство делится с ними разведывательными данными и т.д. - в результате, сепаратисты приобретают уверенность в том, что они могут выиграть войну. Однако иностранная помощь - обоюдоострое оружие. В конце концов, инсургенты неизбежно превращаются из независимого политического игрока в исполнителя чужой воли. Когда это происходит - они теряют поддержку местного населения и терпят поражение.
