|
Подчеркивая прочность позиций компартии, ее руководители не упускают случая напомнить о том, что в более чем десятке регионов губернаторами избраны их однопартийцы. Еще несколько лет назад этот аргумент действовал безотказно, вызывая беспокойство Кремля и восторг у ветеранов КПСС. Сейчас эмоции по этому поводу проявляют лишь пожилые обладатели партбилетов. При этом не всегда они положительные, зачастую в регионах, где правят «красные» губернаторы, среди сторонников коммунистов немало критиков действующих региональных лидеров. Виной тому метаморфозы, которым оказались подвержены пришедшие во власть коммунисты. Избравшиеся при поддержке КПРФ губернаторы поддерживают компартию лишь на словах, на практике же они являются далекими от коммунистических постулатов прагматиками.
Феномен «красных» губернаторов проявился в России в 1995-96 годах, когда «партия власти» неожиданно стала проигрывать на региональных выборах представителям левой оппозиции. Прорыв малопредсказуемых оппозиционеров в структуры региональной власти породил немало страхов в федеральном центре.
Сегодня члены КПРФ возглавляют одиннадцать российских регионов, из них шесть в Центральном и три в Южном федеральных округах. На последних губернаторских выборах коммунисты «взяли» еще три региона — Ивановскую, Камчатскую и Курскую области, а в Краснодарском крае «преемником» Николая Кондратенко стал коммунист Александр Ткачев. «Потеряна» же была только Воронежская область. При этом пятеро губернаторов-коммунистов были переизбраны на второй срок. Если к этому добавить победу коммунистов на выборах мэров в нескольких региональных столицах, то можно сделать вывод об усилении позиции «красных» в регионах.
Однако для КПРФ эти победы оказались пирровыми. После избрания все губернаторы-коммунисты умерили свой радикализм, посчитав, что построить социализм в «отдельно взятой губернии» невозможно. Номенклатурная партийная психология и здравый смысл подсказали им необходимость встраиваться в существующую систему отношений, тем более что реально губернаторов-коммунистов (а не всех тех, кого так или иначе поддерживала КПРФ) оказалось слишком мало, чтобы объединиться и активно гнуть свою линию. В итоге «красные» губернаторы даже не пытались изменить структуру экономических отношений в своих областях. Наоборот, многие стали постепенно в нее встраиваться, демонстрируя умеренность и прагматизм. А губернатор-коммунист Николай Виноградов за такую гибкость даже получил прозвище «владимирского Дэн Сяопина».
Не последнюю роль в успешной адаптации недавних непримиримых оппозиционеров во властных структурах сыграл федеральный центр, который проводит по отношению к «красным» губернаторам весьма взвешенную политику. Быстро сошли на нет попытки Кремля выразить открытое недовольство исходом выборов. Напротив, администрация Президента стала активно работать с «красными» губернаторами. На последних региональных выборах федеральный центр практически нигде не препятствовал переизбранию на новый срок губернаторов-коммунистов.
Выяснилось, что губернаторам-коммунистам куда сложнее сохранить хорошие отношения со своей партией, чем с Кремлем. По иронии судьбы основная критика обрушилась на «красных» губернаторов именно от обкомов КПРФ, обвинивших своих избранников в недостаточном радикализме и «неправильной» кадровой политике. Но исходящие от руководства компартии призывы к объединению губернаторов-коммунистов и созданию ими общих экономических структур (банка, нефтяной компании) оказались бесполезными. Механизма такой консолидации нет, а у каждого губернатора оказались свои эгоистические интересы. Более того, на президентских выборах 2000 года «красные» губернаторы не стали агитировать за Геннадия Зюганова, ограничившись умеренной поддержкой его штабам. Напротив, многие из них были замечены в симпатиях к Владимиру Путину. Некоторые даже создали под своим крылом штабы в его поддержку. Таким образом, настоящим электоральным ресурсом КПРФ они не стали.
На местном уровне положение губернаторов-коммунистов довольно сильно различается. Парадоксально, но авторитарные наклонности для этой части губернаторского корпуса в основном не характерны. Наоборот, в таких «красных» регионах, как Волгоградская и Тульская области, власть была и остается достаточно аморфной. В Ставрополье и отчасти в Рязанской области, где к власти пришли не имеющие номенклатурной закалки молодые руководители-коммунисты, проблемы решаются наскоком и не всегда профессионально. Полюсом спокойствия является разве что Владимирская область, где умеренный Николай Виноградов проводит свою линию, пользуясь поддержкой и населения, и элиты. Да еще на Кубани новая власть не имеет реальной альтернативы, но это благодаря личной харизме экс-губернатора Николая Кондратенко.
Поэтому ситуация в региональной элите для «красных» губернаторов далеко не однозначна. Есть примеры губернаторов, которые сделали ставку на альянсы с крупными компаниями и за этот счет укрепили свои позиции. Хорошо известно, что на выборах в Волгоградской области «ЛУКойл» и «Газпром» работали на Николая Максюту, который создал им в области режим наибольшего благоприятствования.
Однако отношения с бизнесом и с политической элитой, часто сформировавшейся при прежнем губернаторе, как правило, строятся очень непросто. Мало кто был крупной фигурой в советское время и имеет свою команду, а отношения в регионах строятся годами, если не десятилетиями. Достаточно сказать, что против бывшего комсомольского вожака Александра Черногорова на последних губернаторских выборах выдвигались и спикер краевой думы, и мэр Ставрополя, и бывший председатель краевого правительства, и собственный первый заместитель. Мало у кого есть сильные команды. Обком КПРФ ни в коем случае не является резервом сильных управленцев. Поэтому приходилось оставлять прежних ненадежных чиновников, лавировать, привлекать случайных людей. Отсюда проблемы Юрия Лодкина с его одиозными замами, коррупционные скандалы в Воронеже. Так и совсем недавно, став губернатором Камчатки, Михаил Машковцев был вынужден обращаться за помощью в кадровых вопросах не к местной организации КПРФ, а к представителю Президента Константину Пуликовскому.
Последние выборы показали, что «красные» губернаторы успешно вписались во властные структуры. Их умеренная левизна в сочетании с отсутствием революционного радикализма отвечает ожиданиям избирателей консервативной русской провинции. Оказалось также, что они выгодны и центру. Формально они принадлежат к оппозиционной партии, а это дает Кремлю возможность вести с ними более жесткий диалог, держать их в «черном теле». В свою очередь все они обречены на лояльность, поскольку экономически зависят от Москвы и обречены с ней работать. Поддержка КПРФ нужна им только на собственных перевыборах, и только эта нужда заставляет оказывать партии «знаки внимания» и хотя бы немного помогать обкомам. Но в текущей губернаторской работе партия попросту бесполезна. Разве что она может лоббировать поддержку своих регионов в Госдуме, но без поддержки исполнительной власти принять решение все равно практически невозможно.
Поэтому «красные» губернаторы отнюдь не стали отрядом своей партии в «тылу врага», но и не маргинализовались, «варясь в собственном соку». Большинство интуитивно или методом проб и ошибок нащупало свою нишу в российской властной элите, став несколько необычной, но вполне системной ее частью. А губернаторское кресло и расположение федеральных властей они ценят значительно выше партийной поддержки. Функционерам же КПРФ в этой ситуации просто ничего не остается, как раздувать миф о «красных» губернаторах. В противном случае им пришлось бы публично признать, что партийная идеология бессильна перед современными реалиями, в которые отныне встроены их недавние товарищи. И еще вопрос, теряет или приобретает КПРФ, делегируя своих сторонников на губернаторские посты. Финансово, конечно, немного приобретает, но лучшие кадры — теряет.
|
|
