Вести сегодня, общественно-политическая газета Латвии
87 (830) 16.04.02
Александр Федотов
Мы им последний не отдали долг

«В эти выходные мы снова отправляемся на место в леса
Салдусского района, — утверждает руководитель группы Талис
Эшмидтс. — Там в феврале 1945 года шли жестокие бои, в ходе
которых два полка Панфиловской дивизии попали в окружение. Дело
доходило до рукопашной. Очень много погибших солдат так и
остались непохороненными». Талис по специальности повар и в
поисковых отрядах начал работать шесть лет назад, посвящая этому
занятию все свое свободное время. «У каждого во время Второй
мировой войны погиб кто-либо из близких, — объясняет мой
собеседник, — ведь война огненным валом прошлась по городам и
селам Латвии. Многие жены так и не дождались мужей, матери —
cыновей. Причем они считались пропавшими без вести, а это по
тогдашним законам СССР не давало право на пенсию».

И вот спустя шестьдесят лет страшная неизвестность наконец-то
рассеивается — люди узнают, что их близкие пали на латвийской
земле и похоронены в братской могиле. Однако, к сожалению,
опознать останки павших удается с большим трудом. «До 1943 года
у солдат были капсулы, в которые вкладывался листок бумаги с
идентификационным номером, — рассказывает Талис, — однако затем
Сталин отменил этот предмет экипировки воина. В результате имя
героя удается установить только по найденным номерным медалям и
орденам. Вот и в прошлом году было обнаружено 40 останков,
однако есть надежда, что одного из погибших мы сумеем опознать
по номеру медали».

Зато у немцев безымянных могил куда меньше. У них каждый солдат
и офицер имел алюминиевый жетон с номером. Поэтому у поисковиков
из Германии, которые ищут останки своих воинов, опознаваемость
гораздо выше. Но зачастую, когда дело доходило до рукопашной,
человеческие косточки перемешаны. «Видишь на пригорке
человеческий череп, — продолжает рассказывать энтузиаст, —
берешь его за точку отсчета и начинаешь просеивать землю вокруг
на расстоянии нескольких метров. Целый скелет очень редко
попадается».

К сожалению, человеческая жизнь в те жестокие времена ценилась
очень дешево. Убитых хоронили санитары, но они, если линия
фронта менялась очень быстро, не успевали сделать свое дело. А
после войны по лесам собирали в основном железо, но не
человеческие останки. «Часто попадается рядом с телом оружие с
вытащенным затвором, — утверждает мой собеседник, — как будто
после войны кто-то специально приводил в негодность автоматы и
пулеметы, не обращая ни малейшего внимания на тела павших
воинов».

К железякам Талис давно потерял всякий интерес. Болезненной
страстью к оружию он переболел. Тем более что почти все
найденные образцы давно уже изъедены коррозией и
неработоспособны. Но древние снаряды, мины и прочие взрывчатые
предметы до сих пор представляют серьезную опасность. Поэтому в
случае обнаружения каждой подобной находки ставятся в
известность саперы. «В прошлом году мы нашли несколько сотен
гранат, — вспоминает поисковик, — так прибывший земессарг по
нескольку раз их тщательно пересчитывал, прикидывая, хватит ли
их количества для получения значка «За разминирование».

О каждом своем выезде на местность поисковики обязательно
ставят в известность волостные власти и хозяев земли,
демонстрируя соответствующее разрешение, выдаваемое Латвийским
комитетом братских кладбищ. Работа без этого документа
приравнивается к мародерству, что является уголовно наказуемым
деянием. Однако «черных старателей» это не останавливает, тем
более что почти на всей территории Латвии, за исключением разве
что севера Видземе, шли жестокие бои. Но человеческие косточки
их мало интересуют.

А у группы Талиса Эшмидтса главное — это идентификация
останков. Долгие месяцы потом идет переписка с военными
архивами. Лишь только изредка удача улыбается поисковикам. Талис
демонстрирует ответ с Украины, где говорится, что вдова
пропавшего без вести военнослужащего Олейника Павла Семеновича
Олейник Анна Михайловна проживает в Киевской области.
Указывается даже ее домашний телефон. «Страшновато звонить, —
говорит Талис, — представляете, какой это удар для вдовы. Но
зато она узнает, что ее муж погиб как герой».

Каждый год перед Днем победы все обнаруженные за минувший сезон
останки советских воинов, как опознанных, так и безымянных,
хоронятся на Братском кладбище в Ропажи, где волостные власти
предоставили место. Вот и 4 мая 2002 года 40 солдат Второй
мировой наконец-то найдут свой последний приют.


РУБРИКА
В начало страницы