Час, Ежедневная русская газета Латвии
060 (1391) 12.03.02
Александр Гаррос
Жизнь

ОРТ показало «Азазеля»-зомби

Самая дорогостоящая, амбициозная, разрекламированная и
престижная «мыльная опера» сезона оказалась... мыльным пузырем

«Азазель» Адабашьяна: очень дорогой провал.

Суперпроект канала ОРТ — сериал «Азазель» по бестселлеру Б.
Акунина, показанный первым каналом позавчера после
беспрецедентной рекламной артподготовки, можно без труда
охарактеризовать одним словом. Это провал.

Александр ГАРРОС, Алексей ЕВДОКИМОВ

«Азазеля», подававшегося как беспрецедентный для российского ТВ
проект (гигантский по русско-сериальным меркам бюджет в $200 000
за серию — так что помножьте на четыре, команда высоких профи в
кадре и за кадром, амбициозность, аутентичность... и так далее),
очень трудно ругать. Потому что ругать его надо ЗА ВСЕ. Лента
маститого сценариста (и в режиссерской роли также отнюдь не
дебютанта) Адабашьяна плоха ровно настолько, насколько она
вообще могла быть плоха... и еще чуть-чуть хуже.

Сценарий

То, что сценарий «Азазеля» сочинял лично Б. Акунин (причем
пределы возможных режиссерских и продюсерских вольностей были
изначально и весьма жестко оговорены в контракте), подавалось
как один из козырей — не без оглядки, разумеется, на верных
«акунистов», которые пусть и не сравнятся в фанатизме с
«толкиенутыми», но тоже буквоеды еще те. Тут винить в
отступлениях от сюжета некого: перед нами продукт, освященный
именем самого Б. А.

Фото из архива.

В итоге потенциальное достоинство обернулось врожденным
изъяном. Блестящий прозаик Акунин показал себя откровенно
неважным сценаристом. Налицо отсутствие кинематографического
мышления; Акунин явно думает «сценами», а не «картинками».
Отсюда и постоянные сбои ритма повествования: действие то
дергано и скомкано (сюжетная логика трещит по швам) — причем
нередко это происходит в выигрышные для интриги моменты, — то,
напротив, неописуемо и немотивированно занудно — причем ступор и
провисание настигают сюжет в моменты откровенно проходные. Общее
ощущение: невыносимая вялость.

Режиссура

Режиссура по большей части отсутствует. Адабашьян-режиссер не
выправляет сценарной кособокости, он ее усугубляет.

В чем, собственно, режиссерская функция? Сделать сюжет
«смотрибельным», создать и воплотить стилистику... Сюжет —
разваливается; режиссер пассивно следует ущербной сценарной
логике. Стилистика — не создается.

Антураж XIX века вообще плохо сочетается с триллерностью;
«имидж времени» не тот. Если, скажем, предыдущее столетие,
XVIII, заведомо располагает к стилю авантюрного романа — «пером
и шпагой», то век XIX — век «романа воспитания», викторианской
мелодрамы, водевиля. Акунин в своих книгах этот набор ассоциаций
преодолевать умеет; Адабашьян в своем кино — даже не пытается.
Между тем сделать это можно, и голливудские бюджеты тут
необязательны. Сумел же Масленников вполне убедительно разыграть
триллер в иронично-викторианском антураже в своем замечательном
«Холмсе».

Временами, впрочем, режиссер спохватывается. И, явно мучимый
подспудным комплексом интеллектуала, вынужденного играть в
низкий жанр, пытается дистанцироваться от сюжета. Для чего
насыщает действие дурацкими, нелепыми водевильными «фенечками».
Еще один потенциальный козырь ленты — то, что ее делали
серьезные, весомые профессионалы, — оборачивается еще одним
недостатком. Профессионалы стесняются своего материала — и ведут
себя неадекватно. Хихикают, мнутся, отворачиваются: да мы не
всерьез... да это не мы... В результате «Азазель» кажется даже
более «картонным», чем средний российский сериальный продукт.

Актеры

В «водевилизации» акунинского детектива актеры деятельно
помогают режиссеру. Мало-мальски уместно глядится, пожалуй,
только Марина Неелова в роли леди Эстер, вдохновительницы
мирового педагогического заговора. Прочие либо искренне,
бесхитростно предстают на экране глупцами, либо очень стараются
произвести такое впечатление.

Лариса Борушко в роли «роковой женщины» Амалии Бежецкой —
максимально неубедительна. Сравнительно молодая, но состоявшаяся
звезда Сергей Безруков, актер вообще-то хороший, превращает роль
фандоринского кумира и наставника в сыскном деле, оказавшегося
предателем, Ивана Бриллинга — в дайджест, попурри на тему
прохиндеев и махинаторов «золотого фонда» советского кино. Живей
всех вспоминается Миронов в ролях пройдохи-министра из
«Обыкновенного чуда» и, конечно же, Великого Комбинатора
Бендера. Безруков является главному герою в точности как первый
— и щеголяет, к месту и не к месту, белым шарфом, как второй.
Что характерно: обе «цитируемые» захаровские ленты — тож
водевиль.

Впрочем, юный исполнитель главной роли Илья Носков все равно
недосягаем. Фандорин — самый крупный актерский провал ленты про
Фандорина. Носковский «гений дедукции» — откровенный дурак.
Розовощекий, недалекий и жизнерадостный, как восковое яблоко.
Наивность Эраста Петровича, предполагаемая сюжетом,
оборачивается в исполнении Носкова именно что глупостью. Так что
в предфинальной, кульминационной сцене, когда
благостно-даунический Эраст Петрович сочетается браком с такой
же слабоумно-счастливой, ступорозной Лизанькой, — хочется
мероприятие это немедля отменить, сорвать, потому что — боже
правый, какие же дети от этого родятся?! И «адская машина»,
преподнесенная молодоженам зловещим «Азазелем», киллером
Ахимасом Вельде, кажется чем-то уместным и своевременным.

Ну и отдельного восхищения достоин выбор модного, но
полноватого, картавого, изрядно затрапезного и похожего на «лицо
кавказской национальности» Евгения Гришковца на роль альбиноса
арийского происхождения Ахимаса.

Оператор

За камерой «Азазеля» стоял мэтр и монстр русского операторского
дела — Павел Лебешев. На его счету львиная доля фильмов Никиты
Михалкова и много чего еще. За его плечами — репутация живого
классика. Увы. Операторской работы в «Азазеле» — нет. Так же как
режиссерской — и даже более. Весь трехчасовой (и это еще
урезанная версия!) проект — монотонное чередование статичных
планов: общий... средний... иногда крупный. Тоска смертная.

Деньги

Двести тыщ американских рубликов на серию. Заочно
разрекламированные костюмы и декорации. Натурные съемки: Москва,
Питер, Карловы Вары в роли условного «игорного рая»
Рулеттенбурга. Снималось все на кинопленку, и вообще — обещано
было не жидковатое телемыло, а полноценное сочное кино, просто в
телевизионном формате.

Результат — именно что бледненькое ти-ви. Павильонное, дешевое
на вид. Натурных съемок — минимум. Те, что есть, настолько
лишены индивидуальности, что цель экспедиции, допустим, в Чехию
неясна абсолютно. Усредненное европейское здание, ОДИН раз
появляющееся в кадре в «рулеттенбургских» сценах, можно было
снять где угодно — в России таких тоже хоть отбавляй.

Конечно, судьба без малого миллионного бюджета — проблема
продюсеров ОРТ (и, возможно, налоговой полиции). Но
гарантированного зрителю эффекта — мол, каждая вложенная копейка
будет видна на экране! — нет и в помине. Есть обратный.

Итого

Однозначный провал, которым обернулась амбициозная и щедро
пропиаренная экранизация бестселлера самого «горячего»
коммерческого сочинителя России, — провал непростительный.
Позорный. Не честное поражение профессионалов — а неприкрытая
халтура. По всем статьям и параметрам. Это, как сказал бы Эраст
Петрович, раз.

А вот это — два: выясняется, что акунинская проза ВООБЩЕ плохо
переносится на пленку. Буквальное — вполне близкое к тексту! —
воспроизведение сюжетных коллизий на экране приводит к конфузу.
Сюжет оказывается... попросту чушью. Глупостью. Ну помилуйте,
какой мировой заговор банды благонамеренных, но беспринципных
педагогов?! Ахинея-с.

Дело, видимо, в том, что при экранизации пропадает вся
«подводная часть» акунинского айсберга. Все те сущности — от
стилистической магии до литературных игровых подтекстов, —
которые вторичны, дополнительны по отношению к сюжету... ан вот
оказывается, что без них сюжет — как зомби: движется, но не
живет. Чтобы скелет на экране снова ожил, задышал, заиграл —
необходимо заново нарастить на нем «мясо», причем — другое: не
литературное — киношное. То есть режиссер должен быть не менее
искусен, талантлив, последователен и обаятелен, чем сам Акунин.

А коли так, то судьба уже запланированных (как меньшиковский
«Статский советник») и еще, несомненно, воспоследующих
экранизаций Акунина предстает в свете изрядно невеселом.

Ох, не потянут они вас, Эраст Петрович. И это, пожалуй, три.

Бортко снимает «Идиота»

Режиссер Владимир Бортко («Собачье сердце», «Афганский излом»)
приступил к съемкам еще одного кандидата на звание самого
амбициозного сериального телепроекта сезона. Он экранизирует для
РТР «Идиота» Федора Михайловича Достоевского.

Актерский состав способен впечатлить кого угодно. Князем
Мышкиным станет Евгений Миронов. Рогожина воплотит Владимир
Машков. Настасью Филипповну сыграет Лидия Вележева. Аглаю —
Ольга Будина. Генерала Епанчина — Олег Басилашвили. Генеральшу —
Инна Чурикова. Келлера — Михаил Боярский.

«Театральные постановки охватывают только одну треть книги,
любовную интригу, когда деньги жгут, а потом убивают Настасью
Филипповну, — обрисовывает свои наполеоновские амбиции Бортко. —
Остальные две трети остаются в тени, а книга-то толстая. В ней
есть персонажи, о которых зрители даже не подозревают».
Теперича, значит, заподозрят.

А ведь еще недавно Бортко собирался вовсе не Достоевского
ставить — Булгакова. Проект «Мастер и Маргарита» был уже на мази...

РУБРИКА