Молодежь Эстонии
061 14.03.02

Изгнанные из рая

14 марта в Эстонии отмечается День родного языка — Emakeelepaev
— эстонского, как задумывалось, «материнского», если переводить
буквально. Традиционно эта дата, установленная шесть лет назад,
считается благодатным поводом превознести роль средств массовой
информации в прививании или, наоборот, отбивании у людей умения
свободно и красиво выражать себя на родном языке. Естественно,
что наиболее сильное влияние СМИ оказывают на детей. Поэтому
сегодня хотелось бы поговорить о том, что смотрят и читают
русскоязычные дети в Эстонии.

Трехлетняя дочка моей бывшей одноклассницы, в очередной раз
посмотрев записанный на видеокассету мультик «Каникулы в
Простоквашино», кидает на пол игрушки и в подражание маме Дяди
Федора кричит: «Мне жизнь не мила! Чувствую себя, как крепостная
крестьянка!» Шестилетний внук коллеги, плавно переключившийся со
«Спокойной ночи, малыши» на «повзрослевших» Хрюна Моржова и
Степана Капусту, едва завидев на экране «светотушителей»,
захлебываясь от восторга, зовет: «Бабушка, иди, там — Хрюн!»
Включая телевизор и листая журналы, дети ищут там своих героев,
с которыми можно общаться на понятном им языке. С кем говорят
наши дети?

В Эстонии за все годы независимости не вышло, кажется, ни одной
детской телепередачи на русском языке. Впрочем, выбор, который
есть у эстонских детей, не намного шире — детские герои на
экране то ли не приживаются, то ли оказываются не по карману.
Лишь недавно в программе развития Эстонского телевидения
появился намек на необходимость вспомнить о не совсем взрослых
зрителях. В киосках нет ни одного русскоязычного детского
журнала. Один из последних могикан эстонской детской
журналистики журнал Hea Laps («Молодец!») некоторое время
пытался бороться за странички на русском языке, но был побежден
презренным металлом. Однако русскоговорящие дети продолжают туда
писать хотя бы потому, что собственного издания у них нет.

Психолог Пелгураннаской средней школы Ирина Тухтру говорит, что
возможность написать в свой журнал и, может быть, увидеть свой
рассказ или рисунок опубликованным для семи-десятилетнего
человека становится первой попыткой поиска единомышленников:
«Если ребенок пишет о чем-то в журнал, он имеет в виду, что
хочет рассказать об этом всем, а не одному конкретному человеку.
Он говорит: «Я хочу, чтобы все об этом знали! Я хочу заявить о
себе!» Это смелый, рискованный шаг, и если он сделан, то это
замечательно. С другой стороны, возможно, что от этого письма
вокруг журнала возникнет атмосфера творческого перекликания
таких же, как он. Как в книжке о Маугли — он такой же, как и
мы».

Ищем взрослую подругу!

Пока мы разговариваем с Ириной, в кабинет просовывает
темноволосую голову девочка лет восьми. «Моя мама согласилась,
чтобы у меня была взрослая подруга! — слегка запыхавшись от
волнения, говорит она. — Только мама хочет, чтобы она не курила
и не пила». «Вот видишь, — оборачивается ко мне Ирина. — Куда
можно поместить объявление «Ищем взрослую подругу!», да еще
чтобы это правильно поняли? Не во взрослую же газету!»

Как школьный психолог Ирина считает, что наиболее незаполненной
остается ниша публикаций и телепередач для учеников младших
классов, которые недавно окунулись в курьезную школьную жизнь и
потому особенно нуждаются в совете. «Есть мальчишки, которым
просто некому рассказать о том, какие проблемы у них есть. И они
думают, что это происходит только с ними. А на самом деле
чувства людей очень похожи. И если с экрана какой-то герой будет
говорить о том, что происходит в душе этого ребенка, то, может,
он что-то и поймет», — объясняет она.

Укороченное детство

Как детсткий психолог Ирина видит основную прелесть ушедших в
прошлое журналов «Мурзилка» и «Веселые картинки» в том, что они
не пытались раньше времени стричь своих читателей под взрослую
гребенку: «Там, например, были очень популярные анекдоты про
детскую жизнь. Взрослые-то анекдоты у нас есть. Интернет хорошо
работает, и, лазая там, дети часто забывают, что это еще не
совсем про них. Детство имеет свой колорит».

Редактор журнала Неа Laps писательница Леэло Тунгал утверждает,
что ребята поневоле переключаются на «взрослые» передачи и
интернет-сайты, видя неуважительное отношение к себе прессы:
«Кто такой ребенок на телеэкране? Средство для рекламы
памперсов, зубной пасты и смягчителей для белья. Весь
виртуальный мир уверяет вас, что единственные полноценные люди —
это взрослые. Из ребенка как можно в более короткий срок должен
получиться маленький взрослый — беби или мачо».

Герой должен жить рядом

По мнению Леэло Тунгал, русскоязычные дети, которые имеют
возможность смотреть сделанные на высоком уровне познавательные
детские передачи российских каналов и читать выходящие в Москве
или Петербурге журналы, находятся даже в лучшем положении, чем
их эстонские сверстники. Ирина Тухтру с этим не согласна: «Герой
становится твоим, когда он живет рядом с тобой. А сейчас
получается, что у наших мальчишек есть целая куча американских
образов, но все они живут в другой стране. Что заставляет и
наших детей все время жить в фантазии. Мы как бы и не здесь», —
говорит она.

Выпускать детский журнал или делать детскую телепередачу
намного труднее и дороже, чем продукцию для взрослой аудитории.
Здесь нельзя со скромным изяществом обставить экран говорящей
головой над квадратом стола. Здесь требуются костюмы, куклы,
декорации, фантазия, разнообразие. Требуется найти людей,
обладающих добротой и чувством юмора, умеющих уважать детей и
завидовать им. Помнящих о том, как они сами были детьми.
Требуется заново приучить к существованию детских изданий и
передач отвыкшую от них аудиторию, которая, особенно сначала,
будет не слишком большой. Все это невыгодно. Дети не окупаются.
Но, может быть, вложить сейчас деньги в создание одной детской
передачи было бы разумнее, чем потом еще много лет финансировать
бесплодные попытки «переключить» взрослых зрителей с российских
или англоязычных телеканалов на местные?

Евгения Гаранжа

РУБРИКА