Вести сегодня, общественно-политическая газета Латвии
57 (800) 08.03.02
Спрашивал Николай КАБАНОВ.
Операция «Вброс»

— На ваш взгляд, работа той комиссии привела к каким-то
результатам?

— Безусловно — в особенности в том, что касается замены
советских денег и доставки их в Москву. Комиссия передала четыре
тома материалов генеральному прокурору Янису Скрастиньшу, а
копию оставила у себя в сейфе для контроля. Передали документы,
а потом генеральный прокурор... аккуратно отказал в возбуждении
уголовного дела, о чем прислал нам бумагу! Тогда председателем
комиссии был Роберт Милберг от T¦vzemei un Brеvеbai, и он
оказался не плох в расследовании и сборе информации. У нас были
фактически все исходные данные этой операции: «авизовки»
Национального банка Украины, распоряжения г-на Репше к Рижскому
коммерческому банку собрать всю наличность с банка «Балтия» и
направить их в «Нефтехимбанк» в Москву. Это было в
сентябре-октябре 1993 года, после выборов в Сейм.

— Как технически осуществлялся перевоз денег?

— Деньги крупного достоинства в банковских упаковках
доставлялись в Москву на зафрахтованном самолете АН-24. Это было
8,5 МИЛЛИАРДА рублей! Но перед этим Коммерческий банк нанял
фирму «Саксесс», которую возглавлял некий Попов. Этому Попову
было фактически предоставлено исполнение распоряжения г-на
Репше. Когда ехали в любой банк по республике, туда приезжали
представители Банка Латвии, Коммерческого банка и фирмы
«Саксесс». Они эти деньги собирали, считали специальной машинкой
и подписывали банк. Деньги свозили в два специально арендованных
гаража у Центрального вокзала под вооруженную охрану — 5-6
вооруженных автоматчиков, которых выделял министр внутренних дел
Чеверс. Потом, когда набиралось определенное количество,
отвозили в аэропорт.

Потом остались только мелкие купюры, и самолет стал невыгоден —
стали возить поездом. Цепляли дополнительный вагон к составу
Рига-Москва, который вообще не значился в списке. Мелкие купюры
ссыпались в мешки, завязанные бечевкой, без банковской упаковки.
Однажды мешки с такими деньгами обнаружили в Резекне, а с ними —
автотранспортная накладная.

— Что потом становилось с ними?

— Вопрос покрыт мраком! Ясно, что не просто так Репше еще
докладывал с трибуны Верховного Совета: что, мол, вы прицепились
к этим деньгам, они нам больше не нужны, и ими даже плохо камин
растапливать. А зачем тогда самолет для перевозки — 10 000
долларов один рейс?! У нас прямой и документально доказуемой
информации о том, что они эти деньги как-то обменяли и
присвоили, не было. Но то, что операция проходила, — факт. В
Москве их свозили тоже в гаражи, а потом реализовывали. Там тоже
было возбуждено уголовное дело. Ведь почему-то деньги сдавались
не в Национальный, государственный банк России, а в коммерческий
«Нефтехимбанк», который уже был частным.

Даже грубый подсчет тогда показывал, что в ту пору эти деньги
дали бы 670-680 миллионов долларов. Были различные варианты,
предположения, кто сколько положил на счет в иностранном банке.
А господа Годманис и Репше оказались в Лондоне... на курсах
авиаторов! Репше приобрел права пилота и купил себе самолет —
все примерно за 1,5 миллиона долларов. Бедный латвийский
советский физик скопил за три года такие средства...

Потом уже пошли другие аферы «по убывающей» — с кредитами G24
(240 миллионов долларов), с Lattelekom (166 миллионов). А акция
Репше была самой крупной! И это положило начало краху бывшего
государственного банка Baltija, разорению 600 000 вкладчиков и
появлению первых латвийских миллионеров.

— Но тем не менее Репше в глазах большой части латышской
публики все еще человек с большим рейтингом.

— Вопрос в том, кто проводит опрос и кто его оплачивает.
Сколько таких социологических исследований ни проводилось, я и
мои знакомые НИ РАЗУ не были опрошены ни по одному вопросу. На
мой взгляд, это заранее определенный рейтинг с уже известным
результатом.

РУБРИКА