«Бизнес & Балтия»
16 (1899) 24.01.02
Отдел международной жизни
Не было ни гроша, да вдруг алтын. Власть в России посадила себя на финансовую бомбу.

Перед выборами 1996 года Россия была сначала в кратчайшие сроки
распродана, а потом молниеносно и конфиденциально скуплена. В
результате этой скупки существенная часть внешних долговых
обязательств России оказалась в реальном владении у
немногочисленной группы лиц, но вовсе не зарубежных, а своих.

Российские выборы 1996 года странным образом совпали с
лавинообразным ростом внешней и внутренней задолженностей
страны. Деньги в пресловутой «коробке из-под ксерокса» —
ничтожно малая сумма в сравнении с деньгами сомнительного
происхождения, брошенными на победу. В то время под флагом
покрытия дефицита в ход были пущены самые сокрушительные для
российской экономики госбумаги — государственные казначейские
обязательства (ГКО). Главная прелесть (и подозрительность) этих
денежных суррогатов была в их фантастической, невиданной в
мировой практике доходности (до 200% годовых). Как же удалось
так быстро распихать эти бумаги по бдительным мировым рынкам
долговых обязательств?

По мнению российских финансовых аналитиков, в решении этой
задачи были успешно задействованы финансовые структуры,
созданные в свое время КПСС за рубежом якобы для борьбы с
мировым империализмом. Например, «американская» SOVLINK-American
Corporation, образованная в 1990 году как совместное предприятие
между советскими и иностранными финансовыми институтами.
Иностранный учредитель корпорации Salomon Brothers вскоре ушел,
остались только советские — так называемые загранбанки
Донау-банк и Совфинтрейд.

SOVLINK и занимался скупкой российской задолженности, имея счет
в Chase Manhattan Bank. Здесь аккумулировались комиссионные за
выданные российским предприятиям через Токобанк валютные кредиты
под высокий процент. Комиссионные и уходили на покупку
российских ценных бумаг. Для этого SOVLINK создала First NIS
Regional Fund — фонд, который скупал российские ценные бумаги
якобы за иностранные деньги, а на самом деле за деньги
исключительно российского происхождения. Таким образом,
реальными владельцами ценных бумаг, выпущенных для обращения на
внешнем рынке, становились вполне российские граждане или их
доверенные лица.

Хороший пример, как и дурной, заразителен. Рядом с «наследием
КПСС» появились и «демократические» компании, работающие по
аналогичным схемам. Например, в 1993 г. в Нью-Йорке создается
Auerbach Grayson & Company как представитель Российского фонда
федерального имущества. Эта «американская» компания работала в
тесной взаимосвязи с Общественно-государственным фондом
Российский центр приватизации (РЦП), где председателем совета
был А.Чубайс, членами совета — А.Шляйфер, Д.Хей, И.Либерман,
Г.Брюс, советником — Б.Йордан).

Появились и «коммуно-демократические» симбиозы. Например, в
декабре 1994 г. была создана консалтинговая фирма КамАЗ
International Management, 51% которой принадлежал американскому
частному фонду Коhlbегу, Kravis, Roberts & Со, 25% — КамАЗу, 9%
— Commins и по 7,5% — правительствам Татарстана и России. К 1996
году (выборы!) к ним активно подключаются российский ГОСИНКОР и
австрийский IMAG. В результате образуется «американская»
компания КамАЗ International-2. При ближайшем рассмотрении
оказывается, что ГОСИНКОР возглавляет бывший глава ельцинской
администрации Ю.Петров, а IMAG напрямую связана с Минимущества
РФ. И в целом «американский» КамАЗ International-2 активно
оперирует российскими ценными бумагами.

Сотни аналогичных источников «портфельных» инвестиций (то есть
вложений в пакеты ценных бумаг) были созданы на деньги
российского происхождения в Австралии, Океании, Азии, Африке,
Европе, Северной и Южной Америке.

Так, в результате финансовых процессов, запущенных в 1996 году,
стала возможной не столько победа на выборах нужного кандидата,
сколько появление нового мощного инструмента политического
шантажа. Поскольку лица, получившие доступ к управлению активами
российского происхождения вне России, могут использовать их в
качестве рычага давления на власть — через угрозу дефолта.

Например, приходит к власти коммунистическая братва товарища
Зюганова, а тут проигравшие ребята г-на Березовского через
«американские» финансовые институты дружно предъявляют России ее
долговые обязательства. Из бюджета России размером в 50 млрд.
долларов выплатить долг в 200 млрд. невозможно. Дефолт! Правда,
сумма украденного и вывезенного из России примерно вдвое
превышает размер ее внешней задолженности. И бойцы тов.
Зюганова, если надо будет, из-под земли достанут тех, кто крал и
вывозил.

Стратеги выборов 1996 года понимали: использование внешней
задолженности в качестве инструмента давления станет финансовой
бомбой для любой власти, но им тогда, в 96-м, некуда было
деваться.

Поэтому в ближайшей политической перспективе Россия будет иметь
две власти. Первая — формальная власть, победившая на очередных
выборах. Вторая — реальная власть, имеющая доступ к управлению
российскими активами за границей. При этом вторая будет
постоянно напоминать о себе, мня себя первой. Но народу России
нечего опасаться повторения дефолта 1998 года — инстинкт
самосохранения заставит тех, кто управляет активами российского
происхождения, и тех, кто управляет Россией, договориться. И
поможет им в этом все тот же Запад.

Есть особая статья — долги России Парижскому клубу (свыше 42
млрд. долларов). Они не оформлены в ценные бумаги, они не
обращались на рынке, следовательно, не могли и не могут быть
погашены некими оффшорками. Значит, эти 42 млрд. никак не могут
быть использованы в качестве давления во внутрироссийской
политической игре. Но кое-кому очень хочется, чтобы это стало
возможно. Поэтому финансовые разведки западных стран постоянно
наблюдают лихорадочный процесс поиска некими россиянами тех, кто
мог бы поспособствовать переводу этой задолженности в разряд
торгуемой (а значит, скупаемой).

А как сам Запад реагирует на попытки перевести задолженность
Парижскому клyбy в разряд торгуемой? «Этого не будет никогда», —
прямо заявил президент Парижского клуба кредиторов Жан-Пьер
Жуйе.

Есть и иные подтверждения тому, что Запад начинает относиться к
России со все большим подозрением. Более того, уже инициирован
«великий исход» российских служащих из ведущих инвестиционных
фондов мира. За 2000 — 2001 гг. были «возвращены» на родину
российские топ-менеджеры из Merrill Lynch, Commerz-bank, Credit
Suisse First Boston, ING, Leucadia International Соrp, Bear
Steams, JP Morgan, BND Paribas и Deutsche Bank.

Возможно, западные компании таким образом пытаются отмежеваться
не столько от российских менеджеров, сколько от неких очень
богатых и столь же пронырливых россиян. Так или иначе, Западу
великолепно известны все места конфиденциального хранения
укрываемых активов российского происхождения (на личных ли
счетах, или корпоративных, или вложенных в недвижимость, без
разницы). А это значит, что, как только в России заикнутся о
новом дефолте, Западом будут немедленно блокированы счета и
активы тех, кто управляет активами российского происхождения. То
есть тех, кто считает себя в России де- факто властью номер
один.

РУБРИКА