Вести сегодня, общественно-политическая газета Латвии
18 (761) 22.01.02
Лариса Персикова
«И у меня был край родной...»

И тема спектакля гораздо шире, чем история дружбы двух великих
эмигрантов — Шаляпина и Рахманинова. Это спектакль и о русской
Латвии.

— Два миллиона наших соотечественников оказались тогда за
границей. Но эта трагедия для русских по иронии судьбы стала
даром для всего мира, — считает член Пушкинского общества
Светлана Видякина. — Она, как мощный порыв ветра, разнесла по
Европе семена русской культуры, духовности, искусства. Нация
словно просыпалась в мир. И что удивительно — до сих пор не
поглощена им. А живет и дает новые ростки.

Когда в Париже в соборе Александра Невского отпевали Федора
Шаляпина, туда пришли не только все знаменитые певцы, актеры и
музыканты, но и все французские министры и даже президент
страны. Митрополит Евлогин сказал в прощальном слове: «Низкий
поклон Шаляпину за прославление русского имени». А ведь так
можно сказать о всех, кто разделил судьбу Шаляпина и
Рахманинова. О всех русских, которые остались там.

На похоронах Шаляпина среди горы цветов выделялся огромный
крест из белых гвоздик — последний подарок другу от Сергея
Рахманинова. Хорошо, что именно сейчас рижские пушкинисты со
сцены Ave Sol напомнили нам о том, как эти два соотечественника
на чужбине поддерживали друг друга. Ведь идея о поддержке и
должна объединить наши — по сути дела эмигрантские — Дни
русского образования и культуры в Латвии.

Еще во времена Первой республики русский поэт Игорь Чиннов
писал:

Ах, друг мой, чем мы заменим те русские церкви,

Точно тонкие свечи над темной рекой?

Углич в синем снегу, отошедший к покою?

Крестный ход, огоньки у Бориса и Глеба?

Теплый запах овчины, и дыма, и хлеба?

— История повторяется, и на смену довоенным эмигрантам пришли
мы — с нашей верой, с крестными ходами, с нашими вечерами,
которые, конечно же, не случайно проходят в Ave Sol — первом
православном кафедральном соборе Латвии, — говорит Светлана
Видякина. — Таковым он стал согласно указу императора Петра
после Северной войны. 10 февраля мы проводим в Ave Sol вечер
памяти Пушкина и открываем выставку, посвященную
Барклаю-де-Толли. Так получилось, что все соединено — и этот
храм, куда приходила молиться Анна Керн и где стоял гроб
генерал-фельдмаршала Барклая; и Пушкин, который посвящал стихи
им обоим и чье 100-летие еще при Романовых торжественно
отмечалось в стенах этого храма.

И еще. Рижские пушкинисты убеждены — особая заслуга первой
русской эмиграции в том, что она поставила имя Пушкина в мире на
уровень Шекспира и Гете. То, чего без нее не смогла бы сделать
Россия.

РУБРИКА