Час, Ежедневная русская газета Латвии
298 (1324) 19.12.01
Алевтина Рябинина
Лекарство от рака придумано. Только оно никому не нужно

Чудо-средство, которое останавливало развитие самых
трудноизлечимых видов рака, разработано в лаборатории
виротерапии Института микробиологии Латвии еще в 1964 году. Но
до сих пор в аптеке его купить невозможно — производство так и
не налажено.

Противораковый препарат ригвир изобретен под руководством
доктора медицинских наук Айны Муцениеце, которая 30 лет
руководила научными исследованиями. Десять лет назад ей пришлось
оставить руководство лабораторией — по возрасту. Увы, Айна
Яковлевна не успела организовать производство препарата.

— А ведь я могла бы спасти жизнь многим людям, но мне негде и
не на что сделать ригвир.

Да как же так? Создано лекарство от одного из самых страшных
недугов, в котором нуждаются тысячи больных. Казалось бы,
оформляйте патент, лечите людей, зарабатывайте. Ан нет...

Вирус, который пожирает вирус

Принцип лечения прост: вирус находит раковую клетку и
уничтожает ее или изменяет ее поверхностную структуру, по
которой организм узнает, его это клетки или чужие. Чужие он
отторгает, то есть он начинает бороться, активизируя свою
иммунную систему. В этом отличие препаратов Муцениеце от
химиотерапии и облучения, которые иммунитет уничтожают. Не
говоря уже о страданиях, причиняемых этими методами лечения.

Толчком к открытию так называемой живой вакцины стала борьба с
полиемиелитом. Американцы выделили на это огромные деньги. И
часть своих наработок передали в Москву. Айна Муцениеце
участвовала в этих исследованиях — - сначала в Москве, а потом в
Риге.

Фото из личного архива Айны Муцениеце.Лаборатория виротерапии
рака — 70-е годы. Эти люди и придумали чудо-препарат.

В лаборатории виротерапии из 74 типов энтеровирусов были
отобраны несколько штаммов для приготовления лекарства. Опыты
провели на животных, которым сначала привили рак, а когда он
развился, сделали инъекции вирусного препарата. Через неделю
опухоль спала. Оставалось доказать, что новое средство
нетоксично.

Первые дозы живого вируса испытывала вся лаборатория: 22
сотрудника отважно сделали себе внутримышечные инъекции. Никто
не заболел...

В 68-м году доктор Муцениеце получила разрешение применять
ригвир для лечения больных в 4-й, последней, стадии рака. Лучше
всего поддавалась виротерапии меланома, не подвластная ни
«химии», ни облучению. Вирус буквально сжирал раковые клетки.

— В онкоцентре «Гайльэзерс», — рассказывает ученица Муцениеце,
доктор медицинских наук Гуна Фелдмане, — мы получали
фантастические результаты. Люди, чьи дни, казалось бы, были
сочтены, жили без боли и страданий.

Айна Яковлевна вспоминает, как к ней на прием пришел человек:
все лицо, спина, даже веки покрыты меланомными узлами. Она
переглянулась с ассистирующим врачом: не жилец. Но ригвир ввела.
И велела прийти через месяц, не сомневаясь, что больше его не
увидит. Через два месяца приходит - живой и здоровый. Кожа —
чистая, глаза сияют. Докторам за спасение подарок привез — пакет
рулончиков туалетной бумаги. Дефицит же был в то время!

К началу 90-х была разработана система лечения нескольких видов
рака. Исследователи старались избежать ажиотажа. Но информация
просачивалась — - к ним приезжали больные даже с Дальнего
Востока.

В 1985 году из Пензы приехал отец больного саркомой 12-летнего
Димы Стрелкова. После ампутации ноги у него появились метастазы
в легких. Специально для этого случая доктор Муцениеце
разработала систему оздоровления.

Через восемь месяцев отец приехал за новой порцией лекарств,
привез рентгеновский снимок: легочные ткани чисты, метастазы
исчезли. А еще через пять лет родители сообщили, что сын окончил
школу, научился ездить на мотоцикле и — здоров. Ту систему
лечения так и назвали «стрелковской».

Я познакомилась с пациенткой, которую дважды оперировали по
поводу меланомы. После второй операции она попала в руки Айны
Яковлевны. Прошло пять лет. Она здорова. Считается, если больной
прожил пять лет после лечения — значит, он выздоровел. И таких
случаев сотни...

Пока гром не грянул

Американцы еще 10 лет назад на основе ригвира создали
противомеланомную сыворотку и получили на нее патент. А
Муцениеце до сих пор не может позволить себе запатентовать свои
изобретения.

— Мы знаем свою работу, но совершенно беспомощны в бюрократии,
да и дорого, — говорят ученые.

Сейчас в Латвии из антираковых препаратов этой группы выпускают
только мазь ларифан. Директор предприятия Гуна Фелдмане не может
производить ригвир и ларифан для инъекций, хотя мощности есть.
Советские разрешения на выпуск не признаются, а для оформления
новых необходимы опытные подтверждения.

— Но ведь мы 30 лет только тем и занимались, что подтверждали
эффективность препаратов, — говорит доктор Фелдмане. — Тысячи
выздоровевших людей — это что, не подтверждение? На новые опыты
уйдут годы, а для обреченных больных счет идет на дни.

Странно, почему научные работники, чьи головы в мире ценятся
дороже золота, должны заниматься организационными делами? А что
делают наши многочисленные чиновники от медицины? За что они
получают немалую зарплату, в то время как врачу-нейрохирургу за
операцию на головном мозге платят по 59 сантимов в час?

Академик Элмарс Гренс как-то сказал: «Доктор Муцениеце была в
пяти минутах от решения проблемы излечения рака, но ей этих пяти
минут не дали».

* * *

Каждый, наверно, надеется, что самое страшное его минует, но в
жизни часто бывает наоборот. Врачи предупреждают о том, что
заболеваемость меланомой будет расти. Но гром среди ясного неба
может поразить каждого. И не дай бог, окажется, что лекарства —
того, единственного, которое может помочь, нет. Его просто не
успели произвести...

Мы не хуже американцев

— Вы сравнивали результаты ваших исследований и американских
микробиологов? — cпросила я у Айны Муцениеце (на снимке.)

— У них вылечились вирусом больше 50онкобольных, в среднем —
30, у нас в среднем — 80, а в некоторые годы — до 85 процентов
онкобольных.

Через три года после операции и традиционного лечения выживали
54человек, после операции и виротерапии — 84 Наше открытие —
доказательство возможности излечения от рака.

— Сколько вам нужно времени для завершения работы?

— Мы теперь ищем ответы на вопросы, почему в одних случаях
препарат дает огромный эффект, в других — никакого. Сейчас мои
ученики ищут ответ на этот вопрос.

— Как относятся к виротерапии в Европе?

— Там сформировалась мощная индустрия химических препаратов, в
которую вложены огромные средства. Производители будут до
последнего сопротивляться биологическим, значительно более
дешевым методам, чтобы не потерять деньги. И новое поколение
наших врачей предпочитает идти проторенной дорогой.

РУБРИКА