Вести сегодня, общественно-политическая газета Латвии
303 (741) 27.12.01
Искандер Хисамов
Первые и последние

Борьба с мировым капитализмом переместилась из-под красных
знамен под зеленые.

(Окончание. Начало в # 302.)

Вот взять взрывы американских посольств, которые приписывают
«Аль-Каеде». Там не погибли американцы, несколько человек было
ранено из персонала посольства, зато было убито несколько тысяч
прохожих — местных жителей. Эта акция может быть выгодна только
американцам, ведущим антиисламскую деятельность. Если поверить,
что все это действительно «Аль-Каеда» (хотя бен Ладен заявляет,
что он и его организация не причастны), тогда придется признать,
что бен Ладен и «Аль-Каеда» — это просто подразделение ЦРУ,
которое выполняет задачи по изоляции исламского движения и
исламской цивилизации в мире. Или это просто фигура, которая
разыгрывается втемную, помимо ее воли, спецслужбами, которые
делают из нее злодея.

— Но кого-то он готовит в своих лагерях?

— В лагерях готовят людей для поддержки тех же талибов. Это не
более чем курс молодого бойца. Настоящих террористов, способных
провести операцию уровня 11 сентября, готовят в других местах.

— Ну вот Арафат побежал кровь сдавать, и ему поверили, а этот
ведет себя вполне дерзко и уверенно, всем угрожает.

— Ну давайте забомбим целую страну, потому что она кровь не
сдает. Реально мы знаем, что он не взял на себя ответственности
— раз, что его причастность ничем не подтверждается — два. Даже
на шанхайском саммите АТЭС американцы не сумели доказать, что
бен Ладен и талибы к чему-то имеют отношение, не смогли провести
соответствующую резолюцию. То есть мы видим, что это некая
фигура, которая удобна и давно готовилась для того, чтобы на нее
взвалить ответственность. Ведь бен Ладен был назван практически
через полчаса после этих взрывов. Причем в абсолютно
императивном ключе. Это явно была домашняя заготовка. Мы уже не
говорим о том, что технически, сидя в пещере в Афганистане,
невозможно организовать такую сложную акцию. Хотя обывателю тут
же стали внушать, что это очень просто: собрались какие-то люди
в аэропортах, быстренько все обсудили, ударили по рукам и
захватили самолеты...

— Но эта фигура с удовольствием играет свою роль.

— Да не знаю я его удовольствия. Мы знаем, что он отказывается
встать на колени и «разоружиться перед партией», как говорили в
37-м году, заплакать горькими слезами, пойти и сдаться
американцам. Хотя он был готов предстать перед международным
судом в Пакистане. Но американцам не это нужно.

С рынком покончено — Словом, вы считаете, что инициатива этих
взрывов и этой войны исходит с Запада?

— Когда сегодня говорят о противостоянии цивилизаций, на самом
деле это, конечно, глубокая натяжка и подмена. Запад сегодня не
является единой целостной цивилизацией, которая по модели
крестовых походов противостоит исламу. И понятие «золотой
миллиард» — ложное. Я приведу цифры из американских
университетских источников. В 1920 году один процент населения
планеты владел сорока процентами мировых богатств. В 1970 году,
когда Советский Союз находился на вершине своего влияния, этот
один процент владел двадцатью процентами. В этот период ему
пришлось чем-то пожертвовать, провести какие-то социальные
мероприятия, повышающие стабильность, безопасность, социальный
мир и так далее. Но к сегодняшнему дню он опять вернул свои
сорок процентов. СССР был определенным гарантом, политическим
гарантом прав низших классов во всем мире — хотя бы просто по
своему знаковому статусу.

А сегодня такого гаранта нет, и международному финансовому
капиталу надоело платить пенсии, надоело платить пособия по
безработице, надоело гарантировать рабочие места. Они хотят
развязать себе руки. А что такое глобализм? Глобализм не
предполагает никакого золотого миллиарда. Глобализм в финальной
стадии своего развития предполагает международную олигархию,
которая будет совершенно одинаково попирать индонезийцев и
французов. Потому что исчезнет смысл поддерживать разницу в
уровне жизни французов и индонезийцев. Многие ошибочно считают,
что глобализм — это торгово-экономическое понятие, то есть
дешево произвести в Индонезии и дорого продать во Франции, и
поэтому надо поддерживать низкий уровень жизни в Индонезии,
чтобы там была дешевая рабочая сила. Но это только первая фаза
глобализма. А вторая фаза — чисто политическая. Сначала через
экономические рычаги осуществляется интеграция инфраструктуры.
Когда она достигнута, эта инфраструктура уже не нуждается в
рыночных механизмах. Олигархи — это политическое по нятие,
олигархам не нужны рыночные механизмы.

Сегодня рынок уже уходит. Потому что сегодняшний масштаб
финансовых потоков в мире не зависит от потребительского спроса.
Вот в XIX веке было важно, чтобы миллионы людей повышали свой
социальный статус, чтобы мелкие фермеры становились городскими
мещанами, буржуа, вырастали их запросы, они создавали бы рынок,
а это влечет за собой возможность новых кредитов. И все это
вырастет в десятки раз. И финансовым институтам очень важно было
получить такую кредитную перспективу. Сегодня, когда финансовые
механизмы являются радикально другими, когда они опираются на
электронные деньги, на «воздушные» кредиты, которые связаны с
глобальными макропроектами (например, триллионы долларов для
закрытия озоновой дыры, полета на Марс или создания
противоракетной обороны), то никакие потребительские рынки роли
уже не играют.

— Ну не совсем рынок исчезает. Просто фирмы научились создавать
спрос, а политики — манипулировать электоратом.

— Это мелочь. Просто деньги, задействованные в обеспечении
товарных потоков для этого спроса, — это очень небольшие деньги
по сравнению с гигантскими кредитами, выделенными на
непотребительские проекты. А самое главное сегодня в управлении
миром — это проекты, которые связаны с существованием
международной бюрократии: борьба со СПИДом, борьба за чистоту
воздуха, против фреона, за леса Амазонки. И, между прочим,
Советский Союз был первопроходцем в повороте рек с юга на север
и так далее.

— Значит, вы считаете, эти проекты от лукавого, а самих этих
проблем не существует?

— Эти проекты существуют только для того, чтобы сформировать
новый класс международной бюрократии. Потому что ТНК нуждаются в
двух вещах. У них нет пока административного и силового
ресурсов, которые принадлежат национальным правительствам.
Поэтому повсюду идет борьба против суверенитетов за мировое
правительство. Для этого нужно создать что? Во-первых,
международную бюрократию — она создается с 45-го года
стремительными темпами. Не ООН я имею в виду, ООН — это, так
сказать, просто отстой, именно вот такие мощные проекты, которые
ставят перед собой решение глобальных задач космических
пропорций. Это все хорошо описано в книжке ныне покойного
председателя Римского клуба Аурелио Печчеи, которая у нас вышла
еще в советское время с предисловием академика Геловани.

А вот сейчас «большая восьмерка» придумала новый проект —
борьба с бедностью. Все страны в принудительном порядке
сбрасываются из бюджета в фонд борьбы с бедностью. Что это
такое? Это основа для сверхкоррупции. Потому что создается новый
класс, который не отвечает ни перед какими национальными
законами.

Виноваты ТНК — Именно транснациональные структуры организовали
провокационный сверхакт 11 сентября, чтобы поставить
национальное правительство США в нынешнюю очень трудную
ситуацию. Вообще у транснациональных корпораций и у национальных
администраций очень напряженные отношения. ТНК не хотят платить
налоги, допускать в свою внутреннюю структуру налоговые
инспекции и так далее, то есть менеджмент ТНК стремится быть
полностью лишенным ответственности перед национальной
администрацией. А национальная администрация по рукам и ногам
связана тем, что она избирается электоратом, она тоже хотела бы
быть мировым правительством, которое ни перед кем не отвечает,
но она пока еще приходит к власти через электоральный процесс. И
здесь вот возникает некий конфликт.

Решить задачу ТНК по силам. Есть средства, есть связи со
спецслужбами разных стран, в том числе и бывшего Варшавского
Договора, те прочно связаны с тоталитарными сектами, которые
владеют технологиями зомбирования людей, есть свои люди и в
силовых структурах.

Естественно, что для осуществления проекта необходимо было
иметь пятую колонну внутри республиканской администрации, группу
поддержки, которая немедленно должна использовать сложившуюся
ситуацию для решения одного из главных вопросов, которые давно
уже мучают Америку. Америка хотела бы, имея национальное
правительство, одновременно сделать его и правительством
мировым, решить вот такую квадратуру круга. Каким образом
национальное правительство может быть и мировым правительством?

— Да зачем? США и сегодня имеют возможности навязывать свою
волю остальному миру. У них есть все неформальные рычаги. Зачем
все эти заговоры и ужасы?

— А неформальное лидерство порождает массу вызовов, на которые
слишком сложно отвечать, и количество их возрастает. Потому что
вызовы будут бросать, как мы уже говорили, Китай, исламский мир,
будут и другие. Китай с Россией могут вдруг объединить ресурсы.
Разные возможны варианты. Словом, гораздо проще попытаться
установить открытую диктатуру и сразу снять все вызовы, чем
отвечать на них в таком неформальном режиме по мере их прихода.

Идея такая: столкнуть между собой Индию, Китай и Россию для
того, чтобы афганизация захватила вообще всю Евразию. И потом
прийти на разбомбленные просторы с дезинтегрированными
государствами. Явиться на последней стадии как глобальный арбитр
— после того, как три великие державы исчезнут. С помощью вот
такого механизма они рассчитывают сегодня решить проблему
противоречия между своим статусом национального государства и
мировой державы, мирового полюса.

Но это только часть интриги. Другая часть — то, что
Соединенными Штатами, как дубинкой, пользуется то самое
международное сообщество, состоящее из коррумпированной новой
международной бюрократии и ТНК, которое хочет взрыхлить почву,
используя США как некий плуг. После чего они его выбросят и
унаследуют его силовой ресурс. Есть и структура НАТО, которая
как некая супернациональная структура в принципе может освоить и
силовой ресурс Соединенных Штатов, оставшийся после
политического краха. А политический крах при том курсе, который
ведет нынешнее руководство, постигнет Соединенные Штаты
неизбежно. Они убьют еще десятки тысяч и миллионы мусульман, но
это только ускорит внутренний кризис.

— Как он будет выглядеть, этот крах?

— Нарастающий конфликт в американском обществе, потеря
социальной поддержки. Они должны будут идти на все более и более
жесткие меры. То, что сейчас происходит в США, есть фашистский
переворот. Уже ограничиваются полномочия конституционных
структур. Комитет по безопасности национальной территории — это
фактически альтернативное правительство. Это не чем иным, как
переворотом, назвать нельзя.

Сегодня США живут в состоянии тщательно поддерживаемого шока —
белый порошок, сибирская язва, обещания новых терактов, жесткое
давление на редакторов крупнейших СМИ. Но такой процесс не может
продолжаться бесконечно. Американское общество, изначально
будучи полиэтническим, поликонфессиональным, с резко
обостренными противоречиями между всеми этими группами, начнет
сыпаться. Кроме того, приход к власти диктатуры автоматически
означает снижение жизненного уровня. Администрирование начинает
заменять рыночный механизм, значит, снижается эффективность
экономики.

Ну и поскольку обычные выходы недовольства, выпускание пара в
виде свободы слова, свободы собраний ограничены, то будет
нарастать насилие, уличное насилие. Его и так в США было очень
много, но оно начнет по экспоненте расти. Будет расти
федеральный ответ, а американцы отвечают очень жестко. То есть
маятник внутреннего насилия между федералами и обществом будет
раскачиваться.

Это, кстати говоря, только одно из измерений. Есть и другие:
растущее отчуждение ближайших союзников, не говоря уже о тех,
кого они силой и шантажом заставили построиться. А это приведет
к тому, что сократится и та квота, которую мир должен платить
США за их функцию лидера.

С демократией тоже покончено — В вашем захватывающем сценарии
вообще как-то принимается в расчет существование демократии? Ну
то есть как метода управления?

— Демократия сегодня закрывается как тема. Потому что,
повторяю, сами демократические институты в значительной мере
базировались на том, что потребитель одновременно был единицей
электората, который оказывал влияние на избирательный процесс. И
угодить его позиции было важно, потому что они голосовали
кошельками. Сумма кошельков электората — это был важный
финансовый фактор. А сегодня потребительский рынок становится
все менее значимым адресом мировых финансовых потоков, которые
зацикливаются, замыкаются на гиперпроекты, а гиперпроекты
обслуживаются кредитами, которые относятся к реальным авуарам
банковской системы как один к ста. Если Маркс, говоря о Капитале
с большой буквы, имел в виду принцип, то сейчас этот принцип уже
состоялся как факт. Все капиталы замкнулись в единый капитал, и
мировой кредит превышает его в сто раз. После этого зачем они
вообще нужны, эти люди, которые голосуют? Ими можно управлять,
но необязательно полицейской дубинкой, лучше и эффективнее —
информационным потоком. Моделирование вн утреннего состояния
людей решает все проблемы, снимает муниципальные, региональные и
прочие ненужные выходы общественной озабоченности в создание
комитетов каких-то озабоченных граждан — это все решается за
счет превращения всего человеческого потенциала в субстрат
информационного общества.

Информационное общество — это та база, на которой утверждается
железная пята мировой олигархии. Мировая олигархия закрывает всю
эту бодягу с парламентскими выборами, с представительными
институтами, с земствами, с какими-то там округами, с «четвертой
властью», с местным самоуправлением — это все не нужно. Это все
становится вчерашним днем, потому что это была пляска сильных
мира сего — для того, чтобы существовал человеческий фактор.
Информационное общество — нужно выделить как раз этот тезис —
информационное общество является синонимом смерти человеческого
фактора в истории.

— Пожалуй, на этой жизнеутверждающей ноте нам следует
закончить.

Печатается с разрешения «Эксперта».

РУБРИКА