Вести сегодня, Общественно-политическая газета Латвии
197 (635) 23.08.2001
Ника ПЕРСИКОВА
Мы говорим на разных языках

Министр образования и науки Карлис Грейшкалнс о перспективах русской школы в Латвии.

Через три года для русских школ 1 сентября станет праздником со
слезами на глазах — среднее образование в Латвии, начиная с
десятых классов, полностью переходит на латышский язык. Но уже с
1995 года все большее число предметов в русских школах
преподается на госязыке. Преподается на уровне самодеятельности
— без специальных учебников и пособий. Поэтому наша беседа с
министром образования и науки Карлисом Грейшкалнсом началась с
вопроса:

— Господин министр, почему до сих пор в Латвии не издано ни
одного учебника, ни одной серьезной методички по билингвальному
образованию?

— Во-первых, кое-что все-таки издается. Но дело в том, что
Министерство образования разработало четыре программы
переходного билингвального образования. Если бы все школы
выбрали одну программу, министерство, разумеется, могло бы
издать билингвистические учебники. Но каждая школа выбирает свою
программу. И чтобы зря не тратить средства, пока мы ограничились
тем, что каждая школа получает методический материал по
выбранной ею программе. И потом, вот вы говорите: нет
билингвальных учебников. Но эти учебники надо вначале составить.
И выгодно издать. На мой взгляд, сегодня вряд ли найдется
издательство или коммерческая структура, которой это будет
выгодно. Хотя в ближайшее время мы и постараемся что-то найти...

Большая перемена — А разве государство не выделило средств на
эту программу?

— Государство делает все возможное. С начала 2001 года мы
получили на эти цели 428 000 латов, а из бюджета на 2001/2002
учебный год будет выделен почти миллион. Кроме этих денег
выделены специальные дотации для издания учебников. Я считаю
нашей заслугой, что учителя, работающие в школах нацменьшинств
на латышском языке, получают 30-процентную прибавку к зарплате.
Кроме того, на различных курсах, организованных нашим
министерством, прошли обучение три тысячи учителей.

— Но деньги на эти курсы дал Фонд Сороса.

— Нет, Фонд Сороса проводит другой проект. Деньги на курсы
выделил Центр обучения государственному языку. Это было
совместное финансирование. К сожалению, русские педагоги на
курсы записывались неохотно. И сегодня в русскоязычных классах
ученики нередко знают латышский язык лучше, чем их учителя.
Недавно я был в Даугавпилсе. Количество школьников в городе, как
и по всей Латвии, по демографическим причинам уменьшается, и все
больше русских детей записывается в латышские школы. Но,
несмотря на это, мы продолжаем финансировать программу обучения
даугавпилсских учителей государственному языку, чтобы они могли
преподавать в русских школах свои предметы на латышском.

Мы говорим на разных языках — Господин министр, вы, наверное,
согласитесь, что дети идут в школу в первую очередь за тем,
чтобы получать знания. Как показывает опыт последних лет,
предметы, которые преподавались билингвально, русские школьники
осваивают плохо. Об этом недавно в открытом письме написали
родители валмиерских школьников. Еще два года назад вы были
мэром этого города и прекрасно знаете, что русские ребята там
учат государственный язык чуть ли не с пеленок. Что и позволяло
им спокойно поступать в такие престижные учебные заведения, как
Полицейская, Медицинская академии. Теперь валмиерцы боятся, что
их дети, не зная толком физики, математики, химии, будут
неконкурентоспособны по сравнению со своими латышскими
сверстниками.

— Я не вижу в этом проблемы. Какая разница — учиться на родном
языке или на языке той страны, где ты живешь. Конечно, можно
говорить, что предметы на родном языке усваиваются лучше. Но это
не всегда так. Младолатыши — Кришьянис Баронс и многие другие —
отправлялись учиться в Петербург. Сейчас в Латвии есть латышские
школы, в которых почти все предметы преподаются на английском
языке. Многие дети из того же Валмиерского района едут учиться в
Германию. Получив письмо из валмиерской школы, я очень удивился.
Как в такой среде, как валмиерская, где все дети ходят в
латышский детский сад, потому что там нет другого, могла
появиться такая проблема? Может быть, все-таки эта проблема не
языкового, а политического характера? Я обязательно съезжу к ним
и поговорю, разберусь. В любом случае, надо учитывать, что
сегодня в Латвии 75 процентов детей учатся на латышском языке и
только 25 — на языке нацменьшинств. Образование на латышском
языке не помешает, а поможет им стать конкурентоспособными на
рынке труда.

Потерянное поколение — Но опыт наших соседей-эстонцев говорит
об обратном. Там процесс перехода к обучению на госязыке начался
раньше. И уже можно говорить о результатах. Русские дети,
которых с первого класса отдавали в эстонские школы, на
выпускных экзаменах в девятом классе не смогли написать
сочинение ни на русском, ни на эстонском языке. И им не удалось
продолжить образование в средней школе. Тогда эстонские газеты
поставили вопрос прямо: «Кто ответит за это поколение
чернорабочих?» Сейчас в Латвии русскоязычные и так составляют
большинство в среде безработных, заключенных. Вы готовы к тому,
что за будущее потерянное поколение придется отвечать вам?

— Я глубоко сомневаюсь, что человек теряет работу и социальную
адаптацию только потому, что он не получил хорошего образования.
Мне не раз приходилось посещать латвийские тюрьмы. И я убедился,
что за решетку молодые люди попадают по самым разным причинам,
никак не связанным с уровнем образования. Это и обстановка в
семье, и наличие работы у родителей, и так далее. Кстати, и
национальный вопрос здесь тоже ни при чем. Недавно здесь, в
здании министерства, были вывешены списки победителей различных
школьных олимпиад и конкурсов сочинений. Судя по этому списку,
лучшие результаты нередко показывали именно дети нацменьшинств!
Есть и еще один довод в пользу необходимости учиться на
латышском: мы идем в Евросоюз, а там приветствуется знание
нескольких языков.

Не дождетесь... — Господин министр, мы с вами говорим как бы о
разных вещах. Одно дело — надо знать латышский язык, и с этим
никто не спорит. И совсем другое — изучать предметы на этом
языке. Во времена Первой республики русские учились в своих
национальных школах и при этом прекрасно знали латышский. Что
мешает повторить этот опыт сегодня?

— Но во времена Первой республики информационное поле, ритм
жизни были совсем другими. Это нельзя сравнивать с требованиями,
которые предъявляются сегодня...

— Сегодня в Латвии семь национальных школ — литовская,
еврейская, польская, украинская и так далее. Если в этом списке
появится русская национальная школа, смогут ли дети учиться в
ней на русском?

— Уроки в той же украинской или польской школе с первого по
двенадцатый класс тоже идут не только на родном языке. Здесь
учатся по одной из четырех билингвальных программ. А среднее
образование с 2004 года здесь можно получить только на
латышском. На родном языке ведутся только те уроки, которые
способствуют национальной идентификации. Например, язык,
литература, народные ремесла. Часть содержания таких учебных
предметов, как география, история религии, музыки, искусства,
тоже могут преподаваться на родном языке. Например, в русской
национальной школе, если таковая появится, общую географию нужно
будет учить на латышском, а географию России можно на русском.

Доживем до понедельника — Господин министр, вам не кажется
дискриминационной норма закона об образовании, согласно которой
государство может оказывать финансовую помощь только тем частным
школам, в которых обучение ведется на латышском языке? Так, в
этом году латышские частные школы получили из госбюджета 57
тысяч латов, а русские — ничего.

— Закон есть закон. Если в Латвии будет частная английская
школа, она тоже государственных дотаций не получит.

— Скажите, решение о переводе русских средних школ на латышский
язык обучения в 2004 году — это окончательно и бесповоротно? Или
вы будете еще рассматривать концепции, предложенные русскими
педагогами, — ЛАШОР, депутатом парламента Плинером?

— Рассматривать будем. Но в том, что в 2004 году десятые классы
в русских школах будут учиться на латышском языке, сомнений нет.

— Тогда что бы вы хотели пожелать русским школьникам в новом
учебном году?

— Я бы хотел всем — и латышским, и русским, и польским, словом,
всем-всем — школьникам пожелать, чтобы они и их родители
помнили, что образование — это самое главное. Именно оно
определит их будущую жизнь. Только образование может обеспечить
карьеру и гарантировать будущие рабочие места. И чем больше
языков ты знаешь, чем больше предметов будешь усваивать на
разных языках, тем шире возможности для трудоустройства.

Постскриптум. Время интервью истекло. И у меня больше не было
возможности убеждать министра, что без знаний предметов —
физики, химии, географии, математики — у русских школьников не
будет ни рабочих мест, ни карьеры. Впрочем, авторов нового
Закона об образовании, судя по всему, это не волновало. Еще в
программе постепенного перехода среднего образования на
латышский язык, предшествовавшей закону, было ясно сказано, что
тяжелую демографическую обстановку в стране можно
стабилизировать, лишь увеличив число представителей
нацменьшинств, ассоциирующих себя с латышами. А бывшая советская
школа — это продукт оккупации, который создает не нужных Латвии
людей...

РУБРИКА

ОБСУДИТЬ

НАЙТИ