Вести сегодня, Общественно-политическая газета Латвии
175 (613) 28.07.2001
Вадим ФАЛЬКОВ
Блеск и нищета «маленького Парижа»

Буквально в паре минут езды от шумного, душного, забитого
транспортом, пешеходами и рекламой центра столицы в землю вросли
деревянные домики. Провинциальный уклад жизни, старушки на
завалинках, босоногая ребятня, бегающая по пыльным дворам...

О том, что «за углом» миллионный город, напоминает лишь изредка
приносимый ветром приглушенный перестук трамвайных колес.
Первое, что приходит на ум после прочтения вышесказанного, — это
Московский форштадт. Но таких Богом забытых «оазисов», где,
кажется, время остановилось, в Риге не один и не два.

Петергольм (Petersala)

Он расположен всего в десяти минутах езды на троллейбусе от
памятника Свободы. Если не бояться, что тебя стукнут по голове,
то можно углубиться в лабиринт узких, пахнущих выгребными
сортирами и лестничной плесенью улиц за кольцом 1-го
троллейбуса.

При «царе Горохе» район назывался Густавсгольм. Но цари
приходят и уходят, а поселение остается. Когда король Густав
стал «не актуален», райончик переименовали в Петергольм — в
честь Петра I. Тем паче что Петр повелел устроить рядом парк
(ныне сад Виестура) и, говорят, приказал обсадить деревьями
дамбу, ведущую на Красную Двину (где заложил второй парк).
Озелененный тракт назвали Weidedamm, что русские извозчики
произносили не иначе как Ивневый бульвар. Но после 1856 года,
когда названия рижских улиц было решено указывать на табличках
не только в немецком, но и в русском написании, случился
небольшой казус. Немецкое слово Weide можно перевести и как
«ивовый», и как «выгонный». При переводе использовали второй
вариант, и вместо Ивневого бульвара появилась Выгонная дамба.

Но вернемся в современный Петергольм. Вид у района прямо как из
футуристического фильма, в котором зло одержало победу над
добром давно и надолго.

Серый, явно покосившийся дом, торцовая стена которого
напоминает спину, скрюченную жестким приступом радикулита.
Второй этаж с оголенными ржавыми металлическими перекрытиями
явно грозит обрушиться в подворотню. И мальчишки, уже привыкшие
или просто не осознающие опасности, проезжают сквозь подворотню
на велосипедах.

Рядом изъеденный глубокими трещинами и тоже жутко
перекосившийся каменный дом, цвет которого давным-давно можно
было назвать желтым. Среди буквально ломаемых нагрузкой
прогнивших деревянных рам одно окно заменено стеклопакетом. А
расходящиеся щели задуты макрофлексом. На главной улице района —
улице Петерсалас — первые этажи дышащих на ладан зданий обильно
«заселены» магазинами и душными, прокуренными кафе, в которых
изрядно поддатые мужики периодически проигрывают «одноруким
бандитам» весь свой случайный заработок.

Гагенсберг (Agenskalns)

Расположенный по другую сторону Двины сразу за шикарной
гостиницей «Маритим», но в сравнении с Петергольмом более
зеленый Гагенсберг выглядит еще неестественнее. Почти нет
мощеных улиц. Явно блохастые собаки, развалившись на грязной
песчаной проезжей части, почесываясь, греются на солнышке. В
воздухе висит удушающий смрад, исходящий от расположенных на
перекрестках «улиц» мусорных контейнеров. Местные жители
настороженно провожают взглядом каждого постороннего, случайно
забредшего в сонное хитросплетение улиц.

Непонятного возраста kundze с печатью тяжелой жизни на лице,
увидев меня, пытаясь сохранить равновесие после обильного
возлияния и выписывая «кренделя», направилась затворять ставни.
На соседней улице изрядно перебравший господин, уже мало обращая
внимание на окружающих, орошал пышный куст. Магазинчики здесь не
попадаются. Но, по словам местных, раздобыть бутылочку
живительной «крутки» можно без проблем.

Среди явных халуп попадаются буквально пару лет назад
возведенные добротные каменные виллы. Их окружают высокие глухие
заборы, как из «Тысячи и одной ночи», а во дворах грозно лают
собаки. Какое будущее ждет мальчишек и девчонок, выросших в этом
районе? Что будет с самим районом? Когда и на эти пыльные улицы
заглянет XXI век?

...Один знакомый, увидев меня входящим в трамвай в столь
странном месте и узнав цель прогулки, принялся укорять:
«Выпячивание на всеобщее обозрение самых неблагополучных районов
лишь увеличит пессимизм уже смирившихся со своей участью людей.
Ты не прав!»

Может, и не прав, но ведь они существуют рядом с нами, рядом с
шикарными витринами и дорогими лимузинами. В городе, который
порой называют «маленьким Парижем». В нашем городе! И даже если
делать вид, будто Петерсала, Агенскалнс, Браса, Альтона и многие
другие захолустья столицы не существуют, они никуда не исчезнут.
Они просто останутся рядом — близкие и сознательно никем не
замечаемые...

РУБРИКА