Час, Ежедневная русская газета Латвии
116 (1142) 19.05.01
Виталий КОРОТИЧ
Бездарным поводырям нужен слепой народ

Мой друг, один из самых популярных русских поэтов, недавно
съездил в Тбилиси. Мы оба давно любим Грузию, дружили со многими
из тамошних блестящих поэтов, переводили их, ездили друг к другу
в гости... После возвращения в Москву он удивленно рассказывал
мне, что наши общие приятели демонстративно «забыли» русский
язык, пишет Виталий Коротич.

Московский гость так и не сумел понять, почему неумение читать
стихи Пастернака или Ахматовой в оригинале стало доблестью для
поэтов, бывших всегда столь дружелюбными. Впрочем, речь не
только о поэтах. Недавно в московский «Спартак» взяли из Грузии
молодого защитника, и я прочел в газете, что парню трудно в
команде, потому что он совершенно не умеет объясниться
по-русски. Бразильцы, играющие в «Спартаке», умеют, а молодой
грузин — нет.

Я далек от желания насильно учить гордых кавказцев русскому
языку. Я размышляю о том, почему вдруг он стал им не нужен. Или
— почему им внушают эту ненужность. Без возмущения, скорее
удивленно, слежу, как русский язык выдавливают из Прибалтики или
Средней Азии, как в моей родной Украине закрывают русские школы.
Можно отрицать государство, основанное на имперских принципах,
это понятно, но сбивание табличек с названиями улиц Пушкина и
Лермонтова — борьба уже не за национальную независимость, а за
национальное отупение. Плохо, когда активно вышибают из памяти
людей то, что там уже было, что не вредит ни государственности,
ни образованию, ни даже борьбе против неприятелей.

Виталий Коротич, бывший редактор «Огонька», — деятель
перестройки.

Вспоминаю, как по-русски разговаривал с одним из лютых
американских русофобов Збигневом Бжезинским — пан Збигнев считал
своим долгом знать язык врага. Все, кому не лень, рассуждают у
нас о европействе — но в Западной Европе любой мало-мальски
образованный человек сегодня может общаться на двух-трех языках.
А на огромных соседних просторах, зовущихся СНГ, идет процесс
едва ли не противоположный. Сложились даже некие закономерности.

Став президентом Грузии, литератор Гамсахурдиа предложил закон
об уголовном преследовании грузин, вступивших в брак с
негрузинками. Доктор филологии Эльчибей, ставший президентом
Азербайджана, и доктор филологии Тер-Петросян, избранный на эту
должность в Армении, обозначили начало войны между двумя
соседними народами — войны, не оконченной до сих пор.

В Москве, на писательском съезде, говорили о «преступных
нациях»! Помню, как была потрясена Америка, когда там показали
телефильм из Западной Украины, где борцы за чистоту родимой
культуры по-гитлеровски вскидывали правую руку вверх и орали:
«Слава нации!» В Белоруссии несколько писателей громче всех
призывают к отказу от близких отношений с Россией. В мятежной
Чечне после гибели Дудаева президентом стал Яндарбиев,
литконсультант местного Союза писателей... Не правда ли, странно
— образованные люди столь агрессивно борются с широтой
образования? У такого национализма вполне корыстная подкладка. В
течение десятилетий местная бюрократия делала ставку на
посредственных деятелей культуры — ими легче управлять. А уж те,
смертельно боясь конкуренции, старательно душили все
талантливое, строго следя, чтобы национальные культуры не
вырывались из провинциальных рамок.

Чингиз Айтматов в Киргизии, Василь Быков в Белоруссии или Олжас
Сулейменов в Казахстане писали по-русски, не находя иного выхода
из круга, начерченного провинциалами, за что их травили
суперпатриоты. В украинском Союзе писателей косо поглядывали на
тех, кто регулярно публиковался в Москве, — это было похоже на
то, как если бы конструкторскому бюро Антонова разрешили строить
самолеты исключительно для полетов над Киевской областью. В
начале 90-х на короткое время интересы культурных провинциалов и
гребущих под себя партийцев сомкнулись. Почти во всех бывших
советских республиках к власти пришли второсортные
культуртрегеры в сопровождении партийной элиты. Тогда и загудели
трубы в честь провинциализма, смешанные браки объявили
преступными, а русский язык, связывавший национальные культуры
между собой и с миром, — ненужным.

К сожалению, корыстных провинциалов хватает и в столице России,
где сегодня множество несчастий списывается на «лиц кавказской
национальности», в Думе рассуждают о преимуществах русского
народа перед иными, а полуграмотный, но горластый депутат
Шандыбин вопит, что «Бородина арестовали как русского человека и
патриота». Причины те же: бездарные, но честолюбивые политики
пытаются загнать собственный народ в закрытое стойло, откуда не
видны гигантские достижения современного человечества, — ведь
слепому народу легче навязаться в поводыри.

Разумеется, я не говорю о национальной независимости, о
государственной самостоятельности бывших союзных республик —
сегодня это непреложный факт. Речь идет об ином — сознательной
провинциализации как способе выживания местных элит.
Безграмотным лидерам нужны безграмотные подданные.

Можно фантазировать о высоких национальных идеях сколько
угодно; на самом же деле на постсоветском пространстве произошла
шумная дележка собственности, в которой использовали поэтов или
музыкантов. Их именовали национальной гордостью, им разрешили
болтать с любых трибун, размахивать любыми флагами, хоть со
свастикой, и даже посидеть в президентских кабинетах. А тем
временем старая партийная номенклатура прибирала к рукам все
ценное, что имелось в стране. Когда же этот процесс завершился,
самодовольных болтунов бесцеремонно согнали со сцены.

Где они сегодня? Хоть кто-нибудь закрепился во власти? Во всех
бывших союзных республиках произошло одно и то же: с
националистами обошлись как с известным гигиеническим изделием,
которое вышвыривается сразу после использования.

Впрочем, ни на что иное националисты, пожалуй, и не годятся...

РУБРИКА