Бизнес & Балтия
80 (1713) 26.04.01
Катерина БОРЩОВА
Рига в центре внимания

Почему у русской Риги был свой театр, а у Берлина и Праги —
нет? Какую роль сыграла рижская газета «Сегодня» в русской
эмиграции? Что отличает ту русскую жизнь от этой? Об этом корр.
«&» беседовала с профессором Стэнфордского университета
Лазарем ФЛЕЙШМАНОМ как раз накануне конференции «Русская
культура в Балтийских странах между двумя войнами (1918-1940)»,
которая открывается сегодня.

Наши впереди

Лазарь ФЛЕЙШМАН к Риге пристрастен.

Профессор Стэнфордского университета (США) славист Лазарь
Флейшман родился в Риге. В родном городе профессор бывает почти
каждые полгода: «Здесь мое прошлое и настоящее», — говорит он.
Его научные интересы также связаны с Ригой, хотя он и специалист
по Пастернаку. Вместе с председателем ЛОРК Юрием Абызовым и
редактором журнала «Даугава» Борисом Равдиным они выпустили в
Стэнфорде 5-томное исследование русской печати Латвии в 30-е
годы (по архивам газеты «Сегодня»), там же ранее вышел
справочник Ю.Абызова «Русское печатное слово». Все трое они и
являются организаторами конференции вместе с филфаком ЛУ. На
конференции выступят ученые не только Латвии, но и Литвы,
Эстонии, Финляндии, Израиля, Польши.

По словам профессора Флейшмана, последние десять лет
наблюдается бум в изучении русской эмиграции. Так вот изучение
культуры русской диаспоры в Латвии оказалось в авангарде этого
течения. Наши опередили исследователей и Франции, и Германии.
Книга Ю.Абызова, уникальная в своей универсальности, имела
большой резонанс и служит как бы моделью для работающих в этой
области.

Актуальные вопросы

На нынешней конференции впервые соединяется история русской
культуры не только в Латвии, но и в других регионах — Польше,
Финляндии. Рига 30-х годов сопоставима с русской Прагой и
Парижем. Культура здесь была сильнее, чем в Варшаве (а в Польше
было несколько миллионов русских) и Гельсингфорсе. Почему? Об
этом и надо думать. А сам феномен существования в Латвии
русского театра, журналов — почему этого не было в Берлине?

Обнаружилось, что газета «Сегодня» действительно была
незаурядным явлением в жизни русской эмиграции между революцией
и второй мировой войной. «Эта газета равномощна двум другим
крупнейшим русским эмигрантским газетам — «Последние новости» и
«Возрождение», — говорит Л.Флейшман, — она и просуществовала на
одну неделю дольше, чем они: в Париж вошли немцы, в Ригу —
советские».

Современные параллели

На вопрос корр. «&» о том, в чем смысл этих исторических
изысканий сегодня, профессор ответил: «Важны параллели с
современностью. В 1928 году Латвийской Республике исполнилось 10
лет — тот же срок существует и Вторая республика. Обнаруживается
много общего и различий. Изжить Российскую империю оказалось
легче, чем советскую».

По его словам, в то время в Латвии были демократические
условия: русская община пользовалась всеми правами, в Сейме
говорили по-русски. Русский театр поддерживало государство.
Заметьте, это был единственный русский театр вне России. Сюда
приезжал великий Михаил Чехов и работал не только в русском
театре, но и в латышских.

А газета «Сегодня» была в высшей степени культурным изданием, и
именно благодаря широкому освещению литературы и искусства
целиком обеспечивала свое существование, не получая никаких
дотаций. Кстати, она пропагандировала и латышскую культуру в
мире. Например, русская газета в Харбине перепечатывала переводы
Павила Розита.

Лазарь Флейшман является одновременно и сторонним наблюдателем
(израильское подданство, работа в США), и заинтресованным лицом,
к Латвии привязанным. Оценивая современность, он делает вывод,
что в то время, как Латвия стремится к установлению
демократических институтов, ее русская община проявляет гораздо
меньшую активность в этом вопросе, чем русские и еврейские круги
30-х годов.

Авторитетная Россия

Корр. «&» не уверена, что может с этим согласиться, но
задает профессору вопрос, а почему это так. «Тогда образовалось
две России: СССР и эмиграция, и первая была практически закрыта,
- считает профессор. — Сегодня Россия открыта и автоматически
выглядит авторитетной для латвийской русской общины, и здесь как
бы паразитируют на ее достижениях. Тогда же не могло быть
ориентации на советскую культуру, хотя некоторые ее деятели,
например Бабель, были местными уважаемы. Но в целом русские
ориентировались на свою, местную культуру. Сегодня же мы видим
отсутствие эмиграции как таковой.» (А мы напомним и про
Интернет, стирающий границы.)

Большая поддержка

Конференция получила даже восторженную поддержку со стороны
государственных институций: и Фонда культурного капитала, и
Рижской думы, и Министерства культуры России, и российского
посольства, и Латвийского университета. Что касается
бизнес-кругов, то — нет. «Мы сами виноваты: обратились поздно»,
- объясняет это профессор.

В ходе конференции произойдет презентация трех новых изданий.
Никита Струве подарил Национальной библиотеке несколько сотен
изданий русской эмиграции послевоенных лет. Книжный подарок
делает и московский библиофонд «Русское зарубежье», Парижское
издательство «Синтаксис» подарит несколько собственных изданий.
Будут ли они пользоваться спросом? «А почему, нет? — говорит
профессор. «И все это соединит Ригу с Парижем и Москвой».

Стоит обратить внимание и на большую русскую выставку, которая
открылась сейчас в Доме Менцендорфа (Грециниеку, 18), где
представлены и работы латвийских русских художников, и сборники
поэзии, и литературные школьные журналы, и редкие фотографии, и
архивные документы, и новые исследования.

А скоро нас в Риге ждет и симпозиум, посвященный Борису
Пастернаку, который Лазарь Флейшман организует вместе с
Посольством Швеции в Латвии. Сюда приедут крупнейший
исследователь творчества поэта его сын Евгений Пастернак с женой
Еленой, а также шведские слависты. Симпозиум поддерживает не
только шведское государство, но и Шведская академия (та, что
присуждает Нобеля). «Скандинавы находят вдохновение в русской
литературе», — говорит Л.Флейшман.

А мы?

P.S. Конференция проходит в Малой ауле Латвийского университета
с 26 по 28 апреля с 9.00 до 17.00.


РУБРИКА
В начало страницы