Молодежь Эстонии
081 07.04.01

Особенности национальной школы

Так уж складывается, что русскоязычные школы у нас в Эстонии
находятся вовсе не в таком положении, как эстонскоязычные. Что,
в принципе, логично, скажете вы. Но и вымирать, как мамонтам, им
вроде бы негоже. Для этого придумывают различные проекты и
программы, именуемые модным словом «интеграционные» или что-то
типа того.

Заграница нам поможет

На этой неделе, в понедельник и вторник, в Институте Яана
Тыниссона в Таллинне проходил двухдневный рабочий семинар, на
котором подвели итоги работы по проекту развития русскоязычных
школ. Как это зачастую водится, проект был инициативой
зарубежных инвесторов. В 1999 году деньги на реализацию
программы выделили датчане.

Всего в проекте под названием «Разработка модели русской школы
в эстонском обществе» участвовали семь русскоязычных школ, в
основном из Ида-Вирумаа, ведь именно там особо остро стоит
проблема некоренного населения страны. В то же время
представители Института Яана Тыниссона отмечали, что в этой
части страны различные программы по интеграции и схожим сферам
как раз не столь нужны. Ведь на Северо-Востоке русские, в
отличие от других областей, в большинстве. Мнение, безусловно,
спорное, но интересное.

Эмоции в сторону

Нынешний семинар был уже вторым по счету. На первой встрече
представители школ, по словам организаторов, были слишком
возбуждены, и столь бурный эмоциональный настрой помешал
детально обсудить конкретные результаты. Теперь «страсти»
несколько улеглись, и больше говорили по делу. Просто было
больше времени подумать.

Руководил семинаром Сулев Вальдма, глава центра граждановедения
Института Яана Тыниссона. Он выделил несколько аспектов, в
которых, по его мнению, русскоязычные школы наиболее преуспели:

- Во-первых, руководители школ научились планировать свою
работу. У каждого участника проекта есть не только достижения на
данный момент и отчет по проделанной работе, но и перспективы
развития на будущее. Причем перспективы реальные, приземленные и
хорошо разработанные. За это, безусловно, школы получили хорошую
оценку.

Во-вторых, школьные учителя теперь лучше видят проблемы и могут
об этом говорить. Раньше, конечно, тоже все замечали, но
говорить об этом боялись. Теперь же все открыто выносится на
обсуждение.

Органы народного образования, пресса и даже политики наконец-то
осознали проблемы русской школы в Эстонии. Кажется, все
постепенно начинают понимать, что русская школа в нашей стране
не может быть уравнена с эстонской по определению.

В-четвертых, участие в этом проекте дало дорогу к участию в
других похожих программах. Отныне русские школы не варятся в
собственном соку, они получили «зеленый свет», выход на мировую,
так сказать, арену.

Историческая «справедливость»

Сулев Вальдма признал, что русскоязычные школы в нашей стране
сильно отличаются от национальных школ в других странах мира. И
это, прежде всего, обусловлено, исторически. «У нас русская
школа возникла очень быстро, всего-то за полвека, — говорит
господин Вальдма. — Родилась она здесь и на всех других
территориях Советского Союза как часть русской школы. В то время
никаких проблем у русской школы просто не могло возникнуть,
разве что у эстонской. А когда сегодня образование на русском
языке существует в условиях национальной республики, играют
совсем другие факторы, возникают проблемы. Причем даже не того
характера, что могли быть в советском прошлом у эстонской школы.
Ведь тогда мы жили в многонациональном государстве, и каждая
нация, по сути, имела право на самоопределение, а сейчас у нас
русских во многом притесняют. Это вижу даже я, коренной
эстонец». Сулев Вальдма еще раз подчеркнул, что ни в одной
стране мира нет, пожалуй, похожих проблем и похожей ситуации. От
себя заметим: кроме разве что Латвии и Литвы.

Я эстонский бы выучил только за то,

Проект развития русских школ включает не только учебную часть,
но и внеклассную работу. Понятно, что много внимания уделяется
изучению государственного языка. Например, дети обучались ему на
хуторах и в эстонских семьях. Но язык — не основное направление
программы. Конечно, это немаловажно, но нельзя и зацикливаться.
Возникают все новые и новые проблемы. Они связаны, к примеру, с
педагогическими кадрами. Сулев Вальдма считает, что в последнее
время со стороны Министерства образования требования к педагогам
стараются чересчур завысить. В результате многие учителя всерьез
задумываются о смене работы, а некоторые бросают школу, особо и
не думая. Одни уходят, а другиеЕ не приходят. Где брать
квалифицированные кадры? Статистика показывает, что большинство
выпускников того же таллиннского Педа отнюдь не горят желанием
пополнить собой стройные (ой ли?) ряды работников сферы
образования. Помнится, еще шутка такая была, что 50 процентов
студенток Педуниверситета собираются выйти замуж по любви, 48
поцентов — по расчету, а 2 процента — работать в школе.

Проблемы возникают и с учебниками. В частности, с качественным
переводом их на русский язык. Интересную мысль Сулев Вальдма
высказал и насчет иллюстраций. «Не все, что подходит эстонским
учебникам, можно публиковать в русских», — глубокомысленно изрек
граждановед. Вероятно, он имел в виду нечто вроде того, что
некоторые картинки изображают озверевших русских оккупантов,
измывающихся над эстонским народом. Действительно, неприятно
было бы увидеть.

А то, что в отношении языка есть очевидный прогресс, так это
видно и на самых элементарных примерах. Сулев Вальдма рассказал
нам про случай, когда он с коллегами приходил в одну из
русскоязычных гимназий с предложением участвовать в проекте. «К
нам отнеслись чуть ли не враждебно, — говорит он. — Шарахались и
разбегались в стороны, почему-то боялись идти на контакт. А
когда все же рискнули принять участие в нашей программе, то
через год мы посетили эту школу еще раз. Это были день и ночь.
Мы уже легко находили контакт с людьми. Они, не стесняясь,
заговаривали с нами по-эстонскиЕ». Конечно, этот язык не был
перфектным, но сам факт преодоления чисто психологического
барьера — большое (нет, даже огромное) достижение».

Затрагивались на семинаре и темы пресловутого перехода всех
русских школ на государственный язык обучения в 2007 году. Но на
этом старались не заострять внимание. И вот почему, пояснил
Сулев Вальдма свою точку зрения:

«2007 год — это то, чучело, которым нас давно пугают. Те, кто
этим занимается, понимают, что дело не в ликвидации
русскоязычного образования (хотя когда-то именно такой родилась
идея), а в развитии этой идеи. Уже было много изменений и будут
еще. Но русские школы не исчезнут вовсе, не канут в Лету. Люди,
занимающиеся этими проектами, уже сейчас стараются найти
какие-то компромиссные решения. И я думаю, что чем ближе тот
самый 2007-й, тем больше уступок будет сделано русским».

Живем-то мы в одной стране

И ежу понятно, что большинство проблем схожие как у эстонцев,
так и у русских. «Одна страна — две системы» оставим для Китая с
Гонконгом или еще кого-то. Делить всех на людей первого и
второго сорта — уже не модно. И пусть неумные люди шутят: «Я не
люблю две вещи — расизм и негровЕ». Сами понимаете, что словами
здесь можно поиграть в зависимости от географииЕ

Проект «Разработка модели русской школы в эстонском обществе»
планирует привлечь к участию и эстонские школы. Причем не только
на словах. Уже сейчас к этой программе присоединилась эстонская
гимназия из города Локса. Правда, в упомянутом выше семинаре она
не участвовала. Но это причины скорее случайного характера,
поскольку принципиальное согласие уже давно получено. Будет
активно задействована в проекте и Муствеэская русская гимназия,
которая, по словам господина Вальдма, не совсем традиционная и
обычная русская школа, есть в ней уже что-то «совсем эстонское».

В заключение Сулев Вальдма сказал, что планов лично у него, у
Института Яана Тыниссона и у русскоязычных школ громадье.
Желание тоже есть. Сами догадайтесь, чего же не хватаетЕ
Вот-вот, поиском энного количества бумажек с изображением
Койдула, Якобсона или (еще лучше) американских президентов
сейчас и занимаются.

РУБРИКА