Вести сегодня
59(497) 10.03.2001
Борис ЦИЛЕВИЧ
Почему они нас полюбили

Охотники за голосами Хотя реально за серьезное
представительство в Рижской думе борются от силы 5 списков,
всего на старт вышли аж 17 партий и блоков, большинство из
которых реальных шансов на успех не имеет. Для подобных мелких,
зачастую «одноразовых» партий характерна общая черта: главное
для них — не победа, не возможность как–то влиять на принятие
решений, а иметь в Рижской думе «своего» депутата, который при
случае может недорого «предложиться» в обмен на решение каких–то
вопросов, «интересных» для лидеров этих партий. Симптоматично,
что абсолютное большинство депутатов, прошедших в 1997 году в
Рижскую думу по спискам, получившим 1–2 места, давно поменяли
партийную принадлежность, примкнув к кому–то из «больших» — «ТБ»
или «Л–». Несколько из таких небольших партий ориентируются
практически только на «русские» голоса. Так, Русская партия
вышла из объединения ЗаПЧЕЛ и участвует в выборах отдельным
списком. Видимо, ее лидеры понимают, что преодолеть 5–процентный
барьер на выборах Сейма эта партия заведомо не способна, но вот
один–другой мандат в Рижской думе получить надеются. Интересно,
что партия со столь обязывающим названием практически никак не
участвовала в борьбе ЗаПЧЕЛ против дискриминационного Закона о
государственном языке, да и вообще никакой активности в
политических вопросах не проявляла. Единственный депутат РП в
Рижской городской думе М. Орлов фактически примкнул к правящей
коалиции во главе с «ТБ» и даже — единственный из русских
депутатов — получил оплачиваемую должность уполномоченного
представителя думы (в Рижском зоопарке). Другой претендент —
Партия благосостояния — выделяется высокой концентрацией имен
известных спортсменов в кандидатском списке и регулярными
PR–акциями, очевидно, ориентированными на русский электорат.
Однако программа этой партии представляет собой набор общих мест
и практически ничем не отличается от предвыборных программ
«латышских» партий — в частности, не содержит никаких идей,
направленных на защиту интересов именно русскоговорящих рижан.
Пожалуй, наиболее активно из всех партий ведет свою предвыборную
кампанию Демократическая партия — «реинкарнация» Демократической
партии «Саймниекс». Лидеры ДП даже осмеливаются иногда высказать
что–нибудь фрондерское — например, что неплохо бы таки сохранить
средние школы с русским языком обучения (хотя в свое время,
когда нынешний Закон об образовании принимался Сеймом, почти все
члены ДП голосовали за него). Очевидно, что нынешний лидер ДП А.
Америкс изо всех сил старается создать новый имидж,
дистанцируясь от неудачника «Саймниекса». Возможно, в надежде на
то, что часть русскоязычных граждан забудет, как после неудачной
попытки сформировать правительство во главе с З. Чеверсом в 1995
году ДПС вошел в коалицию с «ТБ» и успешно сотрудничал с
радикал–националистами до самого провала «Саймниекса» на выборах
7–го Сейма. Ставка больше, чем жизнь За что же все эти партии
борются? Не маловато ли все же «русских» голосов на всех — ведь
все равно латыши составляют более трех четвертей избирателей?
Бороться есть за что, и ставка в этой игре весьма высока. Дело
в том, что сегодняшняя правящая коалиция устойчива не столько
благодаря общности целей и взаимопониманию партнеров, сколько
из–за вроде бы как признанной всеми невозможности создать
какую–либо иную коалицию при нынешнем составе Сейма. По сути,
всех членов коалиции такое правительство скорее не устраивает,
но они вынуждены с ним смириться. В то же время становится все
более очевидным, что участие в правительстве откровенно
радикально–националистической партии — «ТБ» — доставляет все
больше головной боли на международной арене. То, что остальные
партии думают про себя и делают втихаря, «ТБ» громко заявляет с
высоких трибун. «ТБ» активно тормозила принятие столь
необходимой в пропагандистском плане программы интеграции
общества, торпедирует ратификацию Рамочной конвенции о защите
национальных меньшинств. Более того, сознавая свою
незаменимость, «ТБ» проявляет все больший аппетит в
околоприватизационном торге, а уж это простить никак нельзя...
Словом, назревает необходимость рассмотреть возможность создания
коалиции без участия радикальных националистов. Вариантов
немного. ЛСДРП вряд ли устроит остальные коалиционные партии:
соцдемы не раз заявляли о своем стремлении «пересмотреть итоги
незаконной приватизации», «найти виновных» и т. п. Кроме того —
что важнее — соцдемы, никогда не входившие в правительство,
практически не имеют своей доли в «финансовом пироге», и их
вхождение в правящую коалицию чревато слишком серьезным
переделом как сфер влияния, так и важнейших постов в
правительстве, обеспечивающих контроль за прибыльными сферами и,
соответственно, финансирование партий и их «экономических
союзников». Борьба за роль «третьей ноги» С 1995 года
правительства создавались по одной и той же схеме: ядром
правительства становились две правые партии
либерал–националистической ориентации, а третьим основным
партнером — радикал–националистическая «ТБ». Иначе говоря, до
сих пор «третьей ногой», необходимой для обеспечения
устойчивости правительства, всегда были радикал–националисты.
Единственный выход из нынешней ситуации — создание
правительства, в котором «третьей ногой» будет партия,
опирающаяся на русскоговорящий электорат. Подобные схемы
успешно использовались в посткоммунистических государствах, где
проживают значительные национальные меньшинства: партии
венгерского меньшинства входят в правительства Словакии и (до
нынешнего времени) Румынии, партии этнических албанцев — в
правительство Македонии... Нет, лидеры румынских, словацких или
македонских националистов не больше любят своих сограждан
венгерского или албанского происхождения, чем наш Добелис или
Видиньш — своих русских сограждан. Просто в этих странах
политические лидеры большинства понимают, что «выдавливание»
меньшинств из процесса принятия решений чревато потерями,
которые не смогут компенсировать удовлетворенные
националистические амбиции. Понимают, что с меньшинствами —
хочешь не хочешь — надо договариваться. Постепенно зреет такое
понимание и в Латвии. Да и западные друзья, вероятно, настойчиво
советуют такой вариант... Но уж очень не хочется договариваться
с ЗаПЧЕЛ — партией, которая сегодня, очевидно, представляет
значительное большинство (хотя, конечно, и не всех)
русскоговорящих избирателей. Ведь ЗаПЧЕЛ многократно доказывала,
что роль «карманной» русской оппозиции играть не будет! Поэтому
партии правящей коалиции и сами отчаянно стремятся собрать
возможно больше «русских» голосов и одновременно благосклонно
взирают на попытки других партий занять нишу ЗаПЧЕЛ — а вдруг
русские граждане Латвии выберут других, более покладистых
представителей, с которыми можно будет договориться — за
портфели в правительстве, за доступ к «пирогу»?, Поэтому
несколько наспех созданных (или воссозданных) партий отчаянно
сражаются за поддержку русских избирателей, тратят огромные
деньги — за перспективу стать «третьей ногой» правительства,
получить доступ к власти в качестве некой партии, представляющей
русских граждан Латвии. Мартовские муниципальные выборы должны
дать ответы на многие вопросы. По сути, это своего рода
промежуточный финиш, который ясно покажет и перспективы
парламентских выборов 2002 года. Весьма вероятно, в частности,
что воссоздать модель правительственной коалиции в Рижской думе
не удастся: если «Латвияс цельш» и «ТБ», в общем–то, вполне
способны получить по десять мандатов из 60, то Народной партии
на это рассчитывать весьма трудно (наскоро слепленная Новая
христианская партия вообще не в счет). Таким образом, вполне
возможно, что нынешние правительственные партии получат в сумме
менее половины мандатов в Рижской думе — значит, коалицию
придется менять. А это, вероятно, приведет к смене
правительства...

РУБРИКА